Горячая точка. Борис Геннадьевич Цеханович

Здесь также всем рулят начальник Южной Зоны Безопасности и начальник штаба. Но здесь есть свои нюансы: если на должность начальника Зоны Безопасности приезжает специально назначенный офицер, то на должности начальника штаба стажируются наши офицеры из оперативного отдела штаба миротворцев – каждый по месяцу. Это, конечно, неправильно. За две недели до твоего приезда в Сухуми, для прохождения службы прибыл подполковник Буйнов. Мы его сразу же заслали на должность начальника штаба Южной Зоны Безопасности и командованием было принято решение, что он там будет служить тоже полгода.

      Теперь, чем ты будешь заниматься. Дня через три пойдёшь помощником оперативного дежурного. Сходишь один раз, войдёшь в курс дела. Там ничего сложного нет, даже проще чем дежурство по полку. Следующее дежурство уже будешь нести самостоятельно. Сейчас вас тут оперов четыре человека вот и будете менять друг друга. Через недельку прибудет ещё один офицер – ещё реже ходить будете. Остальная работа, как в обычном оперативном отделе любой дивизии. Тоже постепенно оботрёшься. Между дежурствами будете летать или ездить с проверками блок-постов и батальонов. Ну и какие будут возникать по службе вопросы… там будем решать по мере поступления.

      Вечером я накрыл стол в своём номере, достал несколько бутылок заранее припасённой в Екатеринбурге водки и уже в неофициальной обстановке представился офицерскому коллективу объединенного штаба. Приняли меня хорошо и я плавно вписался в коллектив штаба. Помимо меня в оперативном отделе служили ещё четыре офицера, все подполковники: подполковник Буреев мой тёзка, Паша Мошкин, Володя Петров, Володя Буйнов, который сейчас работает в Южной Зоне. Все были со штабных должностей, закончили в разное время академии и здорово «шарили» в штабных документах, запросто обсуждая между собой, те или иные приказы министра обороны, регламентирующие различные аспекты армейской жизни. Номера приказов, их названия и содержания прямо сыпались из них как из рога изобилия, что приводило меня в отчаяние, так как я их, то есть приказы, не любил читать и не переносил на дух.

      Следующий день до обеда я добросовестно пытался влиться в работу отдела. Буреев, Мошкин и Петров легко и живо, перебрасываясь непринуждёнными шутками, работали над штабными документами, а я маялся и тихо впадал в отчаяние, понимая, что никогда не смогу так легко работать. Но, слава богу, сегодня была суббота, то есть короткий день и после обеда мы поехали в баню к пограничникам, а по возвращению пошли в кафешку и неплохо там посидели.

      По воскресеньям миротворцы традиционно, в организованном порядке, выезжали на Сухумский рынок. И в этот раз мы набились в небольшой кунг и через десять минут езды в неудобных позах и тесноте, выгрузились перед рынком. Это наверно было единственное место в городе, где вполне оживлённо и деловито роился народ. Меня сначала повели в рыночную забегаловку к Катерине. Они ещё вчера расхваливали мне, как вкусно и дёшево она готовит мясные блюда и посещение