Человек-Муравей. Настоящий враг. Джейсон Старр

особенно в школе.

      – Куда? – переспросила она.

      – На свидания, – повторил Скотт.

      – Хм.

      – Да, свидания.

      – Я не знаю, что это значит.

      – Ты не знаешь, что такое свидание?

      – Люди уже не ходят на свидания, папа.

      – Разве? Значит, я придумал это слово? Или у меня галлюцинации?

      – Я имею в виду молодежь, тинейджеров.

      – А, молодежь, – сказал Скотт. – Я понял. – У него было чувство, что она не поняла его сарказма, как и Энн. В какой-то момент ему показалось, что он сам создает себе проблемы. – Как же сейчас называются свидания у молодежи?

      – Я не знаю. Никак.

      – Никак?

      – Просто общение.

      – Ладно, если ты и этот Таккер МакКензи решите общаться, я бы хотел познакомиться с ним, хорошо? Да и вообще мне не нравится его имя – Таккер МакКензи. Похоже, что он бабник.

      – Обычное имя, – сказала она, – как и все другие имена. Мы не собираемся общаться. Мы вообще не собираемся делать что-либо.

      Скотт уставился на дочь.

      Наконец она сказала:

      – Хорошо, папа.

      Скотт улыбнулся. Как все-таки хорошо проявлять родительскую заботу, устанавливать границы. Все эти книги о воспитании для родителей-одиночек, которые он читал, наконец начали давать плоды.

      Потом Кэсси спросила:

      – Как у тебя дела?

      – Хорошо. А что? – спросил Скотт.

      – Как прошло твое свидание? – сказала она, делая акцент на слове «свидание», словно только разведенные отцы занимаются такими глупостями.

      – Как ты узнала, что я ходил на свидание? – спросил Скотт.

      – Ты надел лучшую рубашку и туфли вместо обычных «НайкЭйр». Ты бы еще значок прицепил.

      Скотт улыбнулся.

      – Не переживай, ничего серьезного, – сказал он, вспоминая, как Энн назвала его психом.

      – И ладно, – ответила Кэсси, – наверное, она тебе не пара.

      После ужина Кэсси ушла в свою комнату. Скотт слышал, как она заперлась на замок. На двери ее комнаты висела табличка: «Оставь надежду, всяк сюда входящий». Скотт понимал, что Кэсси подросток и ей нужны личное пространство и время. Он был рад, что ее бунт проявился только дверной табличкой с фразой из фильма «Инферно», а не наркотиками или сексом. Но как скоро начнется полноценный бунт?

      Скотт убрал со стола, помыл посуду, вынес мусор. Самое сложное для отца-одиночки – делать все самому. Скотт и Мэгги, пока были женаты, постоянно спорили по поводу домашних обязанностей, а теперь вечера дома проходят спокойно и тихо. Он включил джаз, полистал «Тайм-Аут Нью-Йорк», посмотрел детективное шоу «Би-Би-Си» на канале «Нетфликс». В десять часов вечера он включил новости.

      По новостям не было ни слова об ограблении магазина – даже на канале «Нью-Йорк 1», местном 24-часовом новостном канале. Только небольшой репортаж, как Человек-Муравей помогал в аресте: никто не пострадал и не был убит. Но это была не главная новость.

      Скотт привык к отсутствию внимания. Он не был похож на других супергероев, которые пытались спасти весь мир. Скотт обычно ловил мелких преступников,