Жизнь и приключения Ваньки Быкова на Говорящей Горе. Иван Иннокентьев

а вонзилась в доску – будь здоров. Еле выдернул!

      – В старую древесину не каждая стрела воткнётся. Это тебе не мягкая земля, – рассудительно сказал Санька. – Так что, считай, чуть ли не с самого неба упала твоя стрела. Тоже ведь неплохо, верно?

      – Я и радуюсь, – улыбнулся довольный Ванька.

      Ванька сражается с колонизаторами

      Мама на днях спросила у Ваньки:

      – Ты чего это такой бледный стал? Или мне кажется?

      Ванька вздохнул:

      – Нет, мама, не кажется… От такой жизни не то что бледным, скоро синим стану.

      Мама встревожилась:

      – От какой такой жизни? Отвечай немедленно!

      Ванька понял, что дал маху. Скорбно пробубнил:

      – Нет, мама, пока не могу отвечать. Дело слишком серьёзное…

      – Опять ты что – то замыслил! – всплеснула руками мама. – Или ты мне рассказываешь всё без утайки о своих чёрных планах, или… – Мама выдержала классическую драматическую паузу. – Или мы идём сейчас же к папе! На работу. Отрывать его от важных и срочных дел…

      Ванька представил, как папа вынужден будет из – за него оторваться от своих важных дел. Вот он сидит, бедолага, весь обложенный пухлыми папками, намертво прикованный ими к столу. И мама с Ванькой пытаются вырвать его из цепких бумажных объятий, оторвать от осьминожьих присосок старенького венского стула.

      Вырвать – то они его вырвут, оторвать – то, разумеется, оторвут. А каково будет потом хлебнувшему воздуха свободы папе по новой возвращаться к бумагам да стулу! Опять к ним приковываться. До обеда во – он ещё сколько времени!

      И Ванька сказал:

      – От тебя ничего не скроешь, мама! Одно тяжёлое решение мне принять надо. Вот приму его, и сразу легче станет.

      Мама поняла, что Ванька тянет время. Ответ обдумывает. И потому напустила в голосе строгости:

      – Не юли, Ванька! Говори прямо, что задумал.

      – Это мы тренируемся, мама. С Санькой. До… из – не – мо – же – ни – я тренируемся, – Ванька кое – как выговорил недавно услышанное по радио заковыристое слово.

      – Вижу, что до из – не – мо – же – ни – я, – передразнила мама. – И для каких целей, хотелось бы знать? И что за решение нелёгкое ты должен принять?

      Не выдавать же военной тайны! Это святое. А за враньё он перед мамой извинится. Когда вернётся домой весь в орденах и медалях. Если, конечно, вернётся. Если враги прежде не убьют.

      А тяжёлое решение Ванька, и верно, должен принять сегодня. Чеснок дал ему на раздумывание всего три дня. И то по – товарищески. После ужина истекает назначенный Санькой срок… Что ж, не такой Ванька человек, чтобы оставить друга в трудную минуту. Санька может быть спокоен. Они вместе, плечом к плечу, будут бить проклятых колонизаторов!

      – Мама, – сказал Ванька потупившись, – мы с Санькой договорились, что станем к осени лучшими футболистами двора…

      Кстати, это была правда. Не та, понятное дело, что нужна маме. Но всё же…

      – А решение? – напомнила мама.

      Спасительная мысль приковыляла, как всегда,