Танго со смертью. Нина Стожкова

по спине, и Лина потянулась за успокоительной таблеткой, которую вопреки строгим правилам, установленным в отделении относительно лекарств, ей разрешил принимать Омар Омарыч.

      – Да пейте, если хотите, эти ваши «травки», они все равно что мертвому припарки, одно самовнушение – хмыкнул доктор, и Лина впервые усомнилась в действенности широко разрекламированного лекарства. Однако приняв заветную таблетку, она каждый раз необъяснимым образом успокаивалась. Видимо, действие плацебо еще никто не отменял.

      Вот и теперь она глубоко вздохнула и осторожно выглянула в коридор. Медсестра Танечка скучала на сестринском посту, механически раскладывая по ячейкам лекарства для утреннего приема пациентов.

      Лина на цыпочках вышла в коридор и подкралась к Танечке, к этому белокурому больничному ангелу, зажав в руке дежурную шоколадку. Танечка вздрогнула, подняла голову и обаятельно улыбнулась. У нее был, пожалуй, слишком веселый и легкий нрав для этого серьезного заведения, к тому же Танечка была рада возможности поболтать. Для маскировки Лина задала несколько дежурных вопросов о назначениях, сделанных ей Омаром Омарычем, а потом с деланно равнодушным видом спросила:

      – Что-то я моего кавалера сегодня не видела. Помните, он ко мне каждый раз после ужина в своем инвалидном кресле подкатывал и открывал «вечер авторского рассказа»? А тут раз – и вдруг пропал. Стоило привыкнуть к его обществу, как мой интересный собеседник исчез.

      – Это типично для мужчин, – хихикнула Танечка, приняв авторитетный вид. Все они – такие непостоянные, хотя сами нас ревнуют – будь здоров. Где здесь логика? Недаром говорят, что мужчины – тупиковая ветвь эволюции.

      Лина поддакнула:

      – Не удивлюсь, если наш дипломат встретил в отделении новенькую, ясное дело, молоденькую пациентку, в ту же секунду забыл про меня и теперь травит другой дурочке свои дипломатические байки…

      – Ох, какие уж там молоденькие, в его-то состоянии, – засомневалась Татьяна, – скажете тоже! Расслабьтесь! Перевели вашего кавалера в другое отделение. В какое? А вот это мне неведомо. С утра тут был ваааще полный трендец! Профессор Рустам Маратович на утренней конференции сестрам таких люлей раздал – мама, не горюй. Хотя случай обычный, житейский. Пациентка поехала в операционную и никому не сказала, что месячные пришли. Не хотела, чтобы такую долгожданную и выстраданную операцию отложили «из-за ерунды». Между тем в подобном состоянии женщин оперировать нежелательно. Профессор сразу на нас, сестер наехал, как мы, мол, могли это допустить, не спросили даму о главном, в общем, слово за слово… Припомнил нам все, чуть ли не промахи месячной давности. Пришлось все дежурство носиться по отделению электровеником, чужие косяки исправлять. А тут еще эта мымра рыжая явилась. Лицо знакомое, а имя-отчество не припомню. Вертлявая такая дамочка в белом халате. Только халат я и запомнила. Наши –то все больше в хирургических костюмах ходят, а она в обтягивающих легинсах и в коротеньком