Курс практической психопатии. Роман из двух. Яна Гецеу

у меня во рту. Осколочки его, мелкие-мелкие, противно впиваются в язык, застревают в деснах. Не проплеваться, не вытащить их оттуда. Вообще ничего нельзя сделать, ведь это морок. Да я и не стараюсь, мне не так уж и мешает. Привычка осязательных галлюцинаций. Так, дискомфортно малость. Но, блин, и уснуть толком не дает. Постепенно все же уплываю куда-то, в неопределенные ебеня.

      А прикиньте, мне приснилась Алиска. Бледная, совершенно безумная. Она отплясывала в смирительной рубашке, кривлялась, и была, кажется, мертва. Хрен ее поймет, цыпленка.

      – В адо-рай, стало быть, я попаду!!!1 – проорала она мне, и из глаз ее потекла сукровица розовых слез. А я сидел на крыльце деревенского дома – так вот просто крыльце, без всякого дома, в пустом пространстве. Прикольно, кстати, да? Она подошла, рот ее чернел на неживом лице, наклонилась, и поцеловала. Липкие, теплые губы, затягивающе гадкие, впились и не отпускают. Мне приятно даже – мертвый, скользкий, прилипчивый поцелуй. По-идее, должно быть противно – так? А мне – нет! Наперекор. Все ведь Алиску ненавидели, а я любил. Всего меня обслюнявила, измазала слизью. Обняла длинными руками, придушила рукавами смирительной рубашки.

      – Че же, Ганечка, думаешь, долго тебе еще гулять-то? – прошипела глухо, оторвавшись от меня. Слизь стекает с моего лица, во рту ее полно – как же она меня измусолила! Вытирать не буду – обидится, да мне не больно-то и надо. Пусть.

      – А что, не стоит так думать, Алисочка, цветочек мой? – вопрошаю вкрадчиво, знаю – не соврет. Такие слюнявые губки, такие длинные ручки не обманывают. Стоит прислушаться.

      – Нет, не стоит – шепчет проникновенно, наклоняясь ко мне лицом к лицу, и упираясь руками в коленки себе. – Знаешь ли, для тебя рубашечка больничная уже готова, постирана и даже поглажена! – хохотнула, грустно. И сникла, голову опустила.

      Помолчали. Она на меня не смотрит, под ноги уставилась, дышит еле слышно.

      – Трахаться хочешь? – спрашиваю.

      Она голову не поднимая, усмехнулась, то ли смущаясь, то ли лукавя.

      – Это типа расхожий миф о психах, или предложение?

      – Типа того, – киваю. Возраст у меня такой, что ли – могу кого угодно, и не поморщиться.

      – А что, не страшно? Я же теперь придурь законченная…

      Она села рядом со мной, погрустнев всем лицом. Сложила руки на коленях, рукава свесив между ними.

      – Убивать здесь не дают, вот что тяжело… даже не жрачка их вонючая – прикинь, с очистками прямо! Пиздец какой…

      – Ага, знаю!! Че, забыла, что все я знаю!! – заорал я вдруг, вскочил, ударил ее наотмашь по роже, и, естественно, проснулся.

      – С-сука… – без всяких чувств прошептал в никуда. Дико хотелось засунуть ну хоть кому-нибудь! И я принялся дрочить – руки сами потянулись. Представлялось что попало, под закрытыми веками мелькали мертвые принцессы трахающие друг друга карандашами, собаки с маленькими девочками, зеленые

1

Текст Алексея Фишева