Женщины, которые вдохновляли. Александр Ушаков

владела всеми качествами великосветской женщины, естественностью и непринужденностью в обращении, открытыми манерами и удивительным тактом.

      Она не была красавицей, но обладала привлекательной внешностью с выражением кроткой серьезности.

      Как светской и придворной даме, ей была свойственна та прелесть, какая дается высшим положением.

      Она стояла значительно выше франкфуртскаго гения, как в смысле нравственного достоинства, так и в смысле самообладания.

      Гете как раз тогда был взволнован и измучен после разлада со франкфуртскими своими увлечениями и не находилъ себе покоя.

      Она все сглаживала, смягчала, была успокоительницей, ангелом-хранителем его жизни и сестрой высшего порядка.

      Шарлотта заинтересовалась молодым человеком с хорошими манерами с первых дней их знакомства. И как поговаривали, она ценила его, прежде всего, отнюдь не за поэтический его дар, а за умение держать себя в свете.

      Понимала ли она, что общается с гением?

      Думается, вряд ли.

      Да и не за гениальность она ценила людей.

      Именно поэтому она настаивала, чтобы Гете научился говорить на французском языке как истый царедворец.

      В свою очередь, он до такой степени втянулся в мелкие интересы небольшаго Веймарскаго герцогства, что на какое-то время забыл о настоящем творчестве.

      Растрачивая свой огромный талант на стихотворения, на «разные случаи» и на поэтическія шутки, по-настоящему он выражал себя только в своих письмах к Шарлотте.

      Вполне понятны удивление и горе Шарлотты, когда в 1786 году, не разъяснив ей поводов своего отъезда, Гете бежал в Италию.

      Многие стихотворения, написанные ею в сентябре, свидетельствуют о ее близкому к отчаянию состоянию.

      О, как же я одинока

      И вечно буду в одиночестве!

      Горе принцессы в «Тассо» представляет сходное чувство, которое, конечно, не случайно.

      Некоторое время думали, что своей поездкой в Италию Гете хотел порвать свои отношения с Шарлоттой. Было предположеніе, что после десяти летъ любви он почувствовал утомление.

      Но скорее всего, это не так.

      Письма, написанныя Гете Шарлотте из Италии, ясно свидетельствуют о том, что чувства его к ней не изменились.

      У него сохранилась та же потребность сообщать своей приятельнице все события изъ своей жизни и свои мысли. Но в то же самое время он уже мог обходиться без нее.

      Ослепленный блеском итальянского неба, восхищенный остатками классической древности, искусства эпохи Возрождения, он увлекся природой и наукой.

      Он испытывал такое единение с этой прекрасной страной, что покидал Италию с сожалением, несмотря на предвкушение радостного свидания с друзьями.

      И те не могли не заметить, что в Веймар вернулся уже совсем другой Гете, исполненный огромной творческой силы.

      В Германии поэт не обрел прежнего мира.

      Ему казался чуждым немецкий климат, серое утрюмое небо пронизывало его безконечной грустью, отголосок которой можно найти в