Вторая путеводная звезда. Татьяна Гармаш-Роффе

меня? – любезно спросил он мастера.

      – Ох… конечно! Простите меня… Беда с ними, с дочками…

      И, скорбно покачивая головой, она снова взялась за ножницы.

      …Серега вспомнил Ларису Дегунову. История и выеденного яйца не стоила: сестра одного из Серегиных приятелей, она несколько раз притаскивалась на общие тусовки, всяко пытаясь завладеть вниманием Громова. Что ей не удалось. Сереге она сразу не понравилась, явная зануда и искательница мужа, – никакого «зернышка»! И он ее просто проигнорировал.

      Но, видать, допустить мысль о том, что она могла оказаться не интересна мужчине, Лариса никак не хотела. Отчего постановила: все дело в ее возрасте. Остальное – что Серега с ней спал и что назвал ее «староватой» – было ею начисто выдумано с одной целью: подговорить соседку, Настену, для акта «мести», суть которого заключалась в намеке на возраст Сереги: самому в деды, мол, пора.

      Иными словами, к концу дня эта история приобрела внятное и благополучное разрешение, и все успокоились.

* * *

      И снова наступило затишье. У Алексея никаких особых дел так и не возникло, – казалось, в такую небывалую жару все и всё вымерло! – если не считать одной вялотекущей слежки за неверным мужем, которую он щедро переложил на плечи своего ассистента Игоря, а сам по-прежнему мог наслаждаться неспешными утрами своими «котятами».

      И так протекло шесть дней.

      На седьмой его сладостное утро вновь было потревожено звонком от Сереги.

      – Кис, не разбудил?

      – Не совсем, – лениво отозвался детектив.

      – Слухай, у меня тут новая странность… Мальчонка ко мне вот уже второй день приходит.

      – Тот, грудной?! – изумился Кис.

      – Да нет, какой грудной, ты чего? Мальчонка такой… лет пяти… или шести, наверное… Или семи, не знаю, я не разбираюсь в детях… Выхожу из подъезда вчера: он сидит на ступеньках. И ко мне сразу: «Дядя, вы милиционер?» Я, в натуре, подтверждаю, что милиционер. А он мне, слышь, отвечает: «У меня маму украли! Найдите ее!»

      – Ничче се…

      – Вот и я так же. Спрашиваю его: а откуда ты знаешь, что я милиционер? Он говорит: «Женька сказала». Как я понял, девочка какая-то из моего подъезда… Сегодня снова пришел – снова просит, чтобы я маму его нашел. Кис, не знаю, что и думать. Опять Ларисы происки? Да уж больно нелогично, согласись…

      – Соглашаюсь.

      – Или какая другая из моих бывших?!

      – Так это тебе лучше знать…

      – Ни фига я не знаю! Надо с ним как-то переговорить… Да не умею я с детьми… Возьмешься?

      – И где его искать?

      – Думаю, что он и завтра придет ко мне на ступеньки подъезда…

      – Время?

      – Я выхожу в семь тридцать…

      – …Я тоже милиционер, – произнес Алексей, усаживаясь на ступеньки рядом с мальчонкой.

      Ему и впрямь больше шести лет не дашь. Нормальной комплекции ребенок, живые светло-карие глазки, кудрявая головка, ямочка на правой щеке, россыпь рыжих точечек-веснушек на носу. Синие шортики,