Испытание верностью. Ольга Арсентьева

свои бокалы и рюмки, чокаясь с ней. Какие милые, приятные люди, подумала Аделаида, как хорошо, что я все-таки пришла сюда.

      При этом некий тревожный звоночек, давно уже дребезжавший где-то за левым ее ухом, тренькнул последний раз и замолчал.

      Это толстый бандит Шаховской, протянув волосатую руку, украшенную массивными золотыми часами «Ролекс» и топазовым перстнем, оборвал его и бросил за спину.

      Аделаида кокетливо погрозила ему пальчиком.

      – А почему бы нам с тобой не пойти потанцевать? – внезапно вдохновился Шаховской.

      Аделаида, улыбаясь, покачала головой.

      – Ну и ладно, – мирно согласился Шаховской, – посидим так. За тебя!

      И он вылил в ее бокал остатки сока.

      17

      – Понимаешь, Леонид, – слегка заплетающимся языком говорила Аделаида, – понимаешь… мне не очень хочется танцевать. Ты, главное, не обижайся… Мне вообще ни с кем сейчас не хочется танцевать, кроме одного-единственного человека… А его сейчас нет здесь, он очень далеко, он в этих… как их… Гималаях… понимаешь?

      Шаховской рассеянно кивнул и зачем-то посмотрел на часы.

      – Ну вот, ты все-таки обиделся…

      Шаховской покачал головой и положил свою влажную мясистую ладонь на ее обнаженную до лопаток спину.

      – Давай-ка выйдем на воздух, – предложил он, поднимая свалившуюся с ее плеча бисерную сумочку и подавая ей, – по-моему, тебе пора освежиться.

      Аделаида согласно закивала головой и встала, хотя пол под ногами так и норовил вздыбиться. Путь до двери показался ей очень долгим.

      На улице вечерняя свежесть, лунный серпик, повисший над водосточной трубой, и близкий запах сирени почти привели Аделаиду в чувство. Голова ее прояснилась, но почти сразу же женщина почувствовала страшную усталость.

      Ноги Аделаиды подогнулись, и, чтобы не упасть, она уцепилась за Шаховского.

      Тот ловко ухватил ее за талию и повел куда-то в сторону.

      – Куда? – слабо спросила Аделаида.

      – Сюда, – сказал Шаховской, останавливаясь перед новенькой, сверкающей в лунном свете «Тойотой» и распахивая перед Аделаидой заднюю дверцу, – я отвезу тебя домой.

      Аделаида хотела возразить, что это ни к чему, Борис отвезет, надо только его подождать, но лишь пролепетала что-то невнятное. Язык не слушался, и глаза закрывались сами собой.

      Радужные волны полностью захватили ее и унесли прочь от берега. Она упала на широкое заднее сиденье, не замечая, что с левой ноги свалилась туфелька, свернулась клубочком и погрузилась в глубокий сон.

* * *

      Шаховской некоторое время постоял, глядя на спящую Аделаиду, потом нагнулся и резко провел ладонью перед ее лицом.

      Потом еще раз.

      Затем крепко ухватил ее за нос, зажав ноздри, и позвал по имени.

      Аделаида не шевелилась, на его действия не реагировала.

      Удовлетворенный Шаховской подобрал туфельку и захлопнул дверцу.

      – Можешь выходить, – сказал он, обращаясь к сиреневым кустам.

* * *

      Борис сидел