Девять Жизней. Фантастическая четверка. Валентина Спирина

вихрь расправлял и подсушивал им крылья, а затем отпускал в свободный полёт. Спасённые от стихии существа уверенно улетали в поисках укрытия или ночных цветов. А смерч словно каждый раз набирал силу. Вот он уверенно, но так же осторожно сбросил сломавшуюся от напора стихии ветвь ясеня с низкорослых молодых сосновых побегов.

      На какое-то время воздух стал тих и неподвижен. В этой тишине в небольшом овражке на краю всё того же леса послышался плеск воды и жалобный писк. Совёнок выпал из гнезда и упал прямо в дождевую лужу. Над ней плотно смыкались ветви ив. Ушастая сова, мать птенца, спустившись на нижние сухие ветви, перелетала с одной на другую, но не решалась спуститься к воде. Она пронзительно кричала, но чем это могло помочь?..

      И тут воздух под ивами пришёл в движение. Ветер загудел среди кривых толстых сучьев и образовалась воздушная воронка. Мать сова испуганно вылетела из оврага. А над лужей с совёнком образовался настоящий маленький циклон: ветви сначала скрипели, затем начали с треском ломаться и падать по склонам овражка. Воду из лужи втягивало в центр вихря и поднимало через кроны высоко в воздух. Затем всё кружение резко прекратилось. Воды в овражке не осталось. Совёнок спокойно сидел на высокой живой ветке ивы. Сова помедлила и подлетела к питомцу…

      Маленький смерч неловко, временами пропадая, кружился на краю овражка. И, помедлив немного, помчался через серый утренний сумрак вниз, в долину реки…

      Глава 2

      Духи хранят нас, наши народы, от невзгод и лихого времени.

      До тех пор, пока и мы сами бдительны.

      Пастухи спали тревожно. Сперва их разбудила гроза, и шум ветра сопровождался странными звуками, которых никак не могла издавать обычная буря: словно шёпот доносился с неба, пробуждая неясные чувства в душе каждого, кто слышал его. Будто заклинания читались невидимым повелителем стихии, и в кромешной тьме безлунной ночи воображение рисовало духов предков и могучих воинов и колдунов, легендами о которых жил местный народ. Легендами, передаваемыми из поколения в поколение.

      Когда же небо стало проясняться, из лесов стал доноситься высокий голос ушастой совы. Он был полон тревоги и звучал намного громче, чем должен был: лес находился за холмами, а к реке эти птицы почти никогда не прилетали. Это было предзнаменованием. Остававшиеся в ночном дозоре пастухи перешёптывались между собой:

      – Помнишь? Последний раз они так кричали в тот год, когда с полудня пришли щитоголовые…

      – И мы их как раз тогда прогнали.

      – Да, но теперь снова, говорят, паруса с чёрным солнцем показываются у полуденных берегов!

      – Ну и что с того? Тогда одолели, а сейчас и подавно справимся. Теперь мы заранее подготовимся!

      – Да, но тогда с нами был наш Старейший, а теперь правят наместники, и какие они? Пустые головы, да и только. Нужно собирать дружины! Нет, сейчас я опасаюсь… Как бы не пришлось опять уводить стада в стылые земли!

      Так,