Апология церковной веры. Священник Тимофей Алферов

так что держащиеся ее согласны в чем-то главном и расходятся лишь в деталях. У гностиков этого нет, степень расхождения слишком велика. Воевать против Творца мира – дело бесперспективное и опасное. И еще здесь есть опасность иная: в отрыве от Бога Ветхого Завета сам Иисус становится совершенно мифической фигурой, и все дело Его теряет смысл. Реальный гностицизм ни разу не обошел этой опасности.

      Итак, захочешь «улучшить» Библию, оторвав от нее и выбросив Ветхий Завет, – в ту же корзину невольно и неизбежно полетит и само Евангелие. Таким путем, конечно, ходить не стоит.

      Есть другой путь. Условно назовем его: включить попугая. Это путь прямого и довольно тупого оправдания любой библейской строки, вызывающей вопросы. Утопил? – значит, надо было всех утопить. Приказал убить? – значит, они заслужили. Не успели еще заслужить? – так из них выросли бы будущие супер-грешники. Ты – глина, Он – гончар. Глина вопросов Гончару не задает.

      Можно двинуться таким путем. Он хорошо работает для людей, которые и так-то, по жизни не задают вопросов, а вместо этого тихо занимают свое место в строю. Но дело в том, что при таком подходе в принципе несложно найти в Библии оправдывающий прецедент на любое человеческое злодеяние. Например, на геноцид каких-нибудь американских индейцев. Приравнять их к хананеям, присвоить себе некий пророческий статус Иисуса Навина – и все готово, можно пушки к бою выкатывать. Все моральные проблемы уже сняты.

      Строго говоря, это не путь решения проблемы, это просто отказ от решения. Таким путем мы, разумеется, идти тоже не можем. Он вообще не стоит книжного формата, ведь в нем остаются одни командные восклицания.

      Третий путь – демифологизация Библии. Он скользкий и опасный. Вообще, это не одна тропинка, это некий пучок разных тропинок в каком-то секторе. Оправдать и защитить библейского Бога в рамках буквального и прямого понимания каждой библейской строки, да еще и в современном культурном контексте – дело совершенно невозможное. Это очевидно думающим читателям тоже с античных времен. Значит, надо как-то правильно Библию понять.

      Скользкость этого пути в том и состоит, что он заведомо предполагает компромиссы: какие-то строки Писания придется понять не совсем прямо и буквально. А собственно, где тут будет разница между нами и нашими оппонентами? Они ведь тоже рады выбросить из Библии все чудесное, все ссылки на что-либо Божественное и оставить сухой, чисто материальный, сюжет еврейской истории. Демифолгизированная до конца, Библия теряет всякий смысл, кроме самой общей исторической канвы. Здесь стоит известная опасность под названием: «потерявшийся миссионер». Подразумевается, что апологет, пытающийся донести слушателям библейскую весть наиболее доходчиво, раз за разом переиначивает текст в угоду слушателям настолько, что под конец уже и сам теряет веру в священность и истинность библейского

      Писания. Вполне вероятно, что многие комментаторы Библии до нас, апологеты ее перед отрекшимся от Творца сообществом, пробовали двинуться именно