Миллион с Канатной. Ирина Лобусова

Сами видите, что творится в городе. А вам за что это? – старик с подозрением уставился на него.

      – А бандитов Японца много вернулось в город? Что люди говорят? – не унимался мужчина с наганом.

      – Так никто не слушает, ни к чему это, – старик помялся. – Не хотят верить, что помер Японец. Говорят люди за то, что жив. Оно и понятно. Как без Японца-то? Вот и говорят, что Японец вернется. А что за вопросы вы такие странные… Что за то?

      – Не твое дело! – усмехнувшись, мужчина переложил револьвер в левую руку, в правую взял свечу и стал спускаться вниз.

      Очень скоро все трое оказались в узком подземном коридоре, пропитанном сыростью, но в котором почему-то больше не был слышен яростный рев моря. Дорога вела в одном направлении – вперед, и некоторое время все шли молча. Тусклое пламя свечи трепетало на стенах мрачными, обрывистыми тенями.

      Скоро дорога завернула направо и вывела их в просторный подземный грот, где с потолка свешивались желтоватые известняковые наросты. Здесь, прямо возле входа, на полу стояла тяжелая керосиновая лампа, и первый потянулся к ней.

      – Ну, вам сюда, а мне наверх, – старик, семеня, отступил несколько шагов назад, – дальше вы и без меня справитесь.

      – Стоять! – Первый вытянул руку с наганом. – Стоять, кому сказал! Никуда ты отсюда не уйдешь, пока не найдем то, за чем пришли! Ишь, какой ушлый выискался!

      – Мы так не договаривались! – В голосе старика вдруг зазвучали истерические нотки, он явно запаниковал.

      Второй мужчина быстро зажег керосиновую лампу. В широком гроте разлился яркий как для подземелья свет.

      То, что они увидели, навсегда осталось в памяти участников этой сцены. К стене был прибит деревянный крест – огромный, от пола до потолка, выкрашенный ярко-красной краской, насыщенность которой так бросалась в глаза, что казалось, будто крест сочится живой кровью. Но не это было самым страшным.

      Самым страшным был распятый на кресте полуистлевший человеческий труп, руки которого были прибиты к нему огромными гвоздями.

      Темные остатки человеческой плоти кое-где уже сползли с белеющих костей скелета, отчетливо видневшихся на кресте. Судя по состоянию, труп висел здесь довольно давно. И уже было невозможно определить, мужчина это или женщина, кто это, какая одежда была на нем…

      Дико закричав, старик как подкошенный рухнул на колени, закрыл руками лицо. Двое мужчин, остолбенев, с ужасом рассматривали страшную находку.

      – Матерь Божья… – Второй перекрестился. Первый с явным неодобрением взглянул на него.

      – Где? – подойдя к старику, он резко схватил его за плечи и рывком поднял на ноги. – Где это? Показывай место!

      – Я не знаю! – Старик отчаянно пытался вырваться из его рук. – Это проклятие! Оно здесь! Выпустите меня отсюда! Неужели вы не понимаете – это проклятие! Никто не сможет спастись! Никто! Мы все обречены!

      – Где? Отвечай! Или я размозжу тебе башку! – завопил первый, яростно потрясая наганом.

      – Я не знаю! Я вас обманул! Выпустите меня отсюда! – Изо рта старика вдруг пошла пена,