Миллион с Канатной. Ирина Лобусова

помещении стояла страшная сырость и приторно воняло морскими водорослями. Казалось, этот тяжелый, неприятный запах пропитал все вокруг.

      Нашарив рукой на стене полку, а на ней коробок, старик чиркнул спичкой. Через время загорелся огарок свечи, освещая поросшие мхом стены, на которых были развешаны рваные рыбачьи снасти.

      – Это что, подвал? – Человек с наганом с подозрением осматривал заброшенное помещение, переступая с ноги на ногу на шатком полу.

      – Караулка здесь была, – ответил старик, – давно очень. Когда еще крепость…

      – И отсюда есть ход в катакомбы? Прямо из дома? – Второй человек морщился, было видно, что он никак не может привыкнуть к специфическому морскому запаху. – Как такое может быть?

      – Весь центр Одессы стоит на катакомбах, – с гордостью произнес старик, – а здесь под скалой были известняковые разработки. Известняк добывали. Здесь целая сеть подземных ходов.

      – Ты уверен, что это то самое место, о котором говорил Японец? – Первый шагнул вперед, для убедительности подняв наган.

      – Оно самое, – кивнул старик, не обращая внимания на это, – другого места и быть не может.

      – Хорошо. Допустим, ты нас привел, – кивнул второй, – даже предположим, что ты не врешь. Где карта?

      – Да какая карта, господа хорошие! – Старик картинно развел руками. – Кто ее делать бы за стал? Мишка Япончик? Так одесские бандиты все ж неграмотные. У них в другом грамота. В университетах не обучались. А место – так оно самое за то. Незачем мне на старости лет гембель брехни себе за голову брать, как последний портовый швицер!

      – Хорошо, – второй нетерпеливо кивнул, – веди. И помни: если что не так, живым ты отсюда не выйдешь.

      Скорчив комичную гримасу, просто невероятную на старом и уставшем лице, старик довольно живо подошел к противоположной стене, приподнял снасти и стал быстро перебирать пальцами, что-то тихо шепча себе под нос.

      – Не нравится мне все это, – второй наклонился к первому, – ловушка здесь какая-то. Уйти бы отсюда, пока не поздно.

      – И доложить Соколовской, что мы не выполнили такое важное задание? – В голосе первого зазвучал металл.

      – Город со дня на день будет оставлен, сейчас это не так уж и важно! – пожал плечами второй.

      – Вот именно поэтому мы и должны убедиться, – раздраженно сказал первый, – и мы никуда отсюда не уйдем, пока не проверим все сами.

      – Как хочешь. Но я не верю, что этот старик лично знал Мишку Япончика. Он мошенник. Старый плут. В Одессе таких полно, – теперь и в голосе второго зазвучало раздражение, и он не собирался его скрывать.

      – Тем хуже для него, – мрачно и хладнокровно произнес первый.

      Старик тем временем все водил руками по стене, не слыша ни слова из разговора, который непосредственно касался его.

      – Слышь, отец, – второй выступил вперед, – а ты когда с Японцем-то познакомился?

      – Так известно когда, – старик почему-то отвел глаза в сторону, – как Мишка еврейские погромы остановил.