Гарем. Бертрис Смолл

какое-то время они наконец остались в узком кругу. Руди обнял невесту за талию:

      – Я уже говорил тебе, как я люблю тебя сегодня, cara mia?[4]

      – Только сегодня?

      – Нет, вообще, любимая. – Он поцеловал ее в мочку уха.

      Она покраснела, а Руди рассмеялся:

      – После нашей официальной помолвки ты как будто стала еще застенчивей. Просто очаровательно!

      – Рудольфо, – раздался зычный голос герцога, – по-моему, самое время поднести Джанет подарки.

      Герцог хлопнул в ладоши, и в зал потянулись слуги, неся на подносах свертки и букеты. Каково же было удивление всех собравшихся, когда вдруг Джанет, никого не стесняясь, совершенно по-детски взвизгнула от восторга.

      – Теперь вы понимаете, почему я не хотел торопить события? – обратился к герцогу Себастьяну Патрик Лесли.

      – Ничего, после свадьбы она повзрослеет, – ответил тот.

      В ларце, обтянутом белой кожей, Джанет обнаружила жемчуг Сан-Лоренцо – традиционный подарок правителей острова будущим невесткам. Герцогиня преподнесла Джанет ларец из красного сафьяна с туалетными принадлежностями: два гребня и золотое зеркальце. А также золотую шкатулку, в которой были заколки для волос из черепахового панциря. Три флакона венецианского хрусталя с розовой водой, лавандовой водой и редким восточным мускусом. Наконец, в мешочке из светло-серого бархата лежали белоснежные восковые свечи и хрустальный с золотом подсвечник.

      Юный Адам подарил сестре золотое кольцо с выбитым на нем гербом Лесли и выгравированной надписью: «Дорогой сестренке Джанет от Адама».

      Джанет поднялась со своего места, подошла к мальчику и поцеловала его в щеку:

      – О таком брате мечтает любая сестра.

      Адам вспыхнул и смущенно заерзал на стуле.

      Джанет тем временем вернулась к подаркам. На последнем подносе лежало удивительно красивое женское седло.

      – О Руди! – воскликнула она, не сдерживая своих чувств. – Какая прелесть!

      – Согласен, но этот дар не от меня, cara, а от твоего отца.

      – Но ты же говорил, что приготовил мне еще один подарок, а это был последний поднос…

      – Нет, вы видели эту жадину? – воскликнул Патрик.

      – О, пап, прости, – рассмеялась девушка. – Замечательное седло!

      – Но к седлу полагается и еще кое-что, дорогая. Пойдемте-ка все на веранду и посмотрим, что подарила бабушка.

      Все объединенное семейство перешло на веранду. Там стояла, перебирая копытами, красивая кобыла белой масти. Под уздцы ее держал молодой негр. На нем были ярко-красные атласные шаровары и желтый тюрбан с белым плюмажем. В левом ухе красовалась золотая серьга. Голый торс его был намазан маслом и блестел на ярком солнце.

      – Кобылу зовут Вереск, – сказал Патрик.

      – А это, – подал голос Руди, положив руку на плечо негра, – Мамуд. Он приручен и обращен в христианство. Вот это и есть мой сюрприз. Я купил его с одного торгового судна в нашей гавани на прошлой неделе.

4

моя милая (ит.).