Гамзе. Алексей Мохов

липким смрадом.

      А Анна в платье подвенечном

      Тонула в дивном вальсе вечном,

      И он в туманной тесноте,

      Забыв о вечной пустоте,

      С ней растворялся вместе в танце,

      Мечтая о счастливом шансе

      Прожить одну жизнь на двоих

      В делах и радостях своих…

      Теперь кружился он с другою,

      Телесно близкой и чужою,

      Среди полуночного пира,

      Среди теней ночного мира

      (Скорее, правда б, солнце встало!)…

      Гаргулий, гарпий не хватало

      Тут только, чтоб среда здесь стала

      (И сам пейзаж) как «после бала».

* * *

      Наутро позже был рассвет

      Для тех, что сумеречный свет

      Вчера до ночи провожали…

      Те поутру не рано встали.

      И среди них был Боремир…

      Уж тьмы полночной кашемир

      Откинул новый день давно,

      Войдя хозяином в окно!

      «На море!.. пляж!» – взывают стены,

      Приветом солнечной арены

      (Какой является весь свет)

      Согретые, впитав пролитый свет,

      Все в пятнах «солнечных зайчат»,

      Они неслышимо кричат:

      «Вставай для дел младого дня (!),

      Снов сонмы денно не храня…»

      И через кратких полчаса,

      Когда приятная роса

      Еще, наполнив волоса,

      Их охлаждает после душа,

      Полуночный герой стрелой,

      Довольный, в общем-то, собой,

      Влетает на просторы пляжа

      И видит, там уж, густо лежа,

      Вчерашней публики набор

      Раскинулся, как пестрый табор.

      В очках все, словно на подбор,

      И кажется ему, укор

      Сокрыт под темными очками

      И что они как будто Ани

      Заняли сторону… Носами

      Все вертят в сторону его… они

      Как будто от него сейчас (вне всяческих сомнений!)

      Все ждут каких-то пояснений…

      «Да, к черту вон! – подумал он, —

      Ощерились со всех сторон!

      Пойду-ка, лучше, к бару я,

      Там потеряете меня…»

      И по прибойной полосе

      Пошел к трактиру на косе…

      Пока по кромке Боремир

      Воды и суши в суши-бар

      Тихонько движется, гонимый

      Соленым ветром и палимый

      Светилом ветреного юга,

      Его «предбывшая супруга»,

      Зовимая как прежде, Анной,

      Изрядно насладившись ванной,

      Во дворик снизойдя отеля,

      Там, где аллеей тополя,

      Прогуливалась. «Ля-ля-ля» (непринужденно говоря)

      Плескалось в телефонной трубке… Зря

      Время не теряли две подруги…

      На том конце «натоптанной дороги»

      (Которую проходит шустрый квант,

      Чтоб адресата мог услышать адресант)

      «Трубу» в руке, отставивши, держала

      На громкой связи Анина подруга Гала.

      Она вовзят была веселой украинкой,

      В брюнетку перекрашенной блондинкой.

      И, наряду с Евгенией и Викой,

      Подружек-украинок Анны «ряд и строй»,

      Пожалуй,