Орден мраморной Горгоны. Дмитрий Мансуров

в его смену, а некий бывший студент пытался его же придушить? Не задалась смена, что уж говорить!

      – Между прочим, – добавил профессор, – сегодня я завершил важный эксперимент, и нам положена премия. Ее и отдадим.

      – Хорошо использование… – буркнул первый стражник. – Но премия только вам положена: мы и здесь ни к селу, ни к городу.

      Напарник стражника заметил:

      – Слушай, никогда бы не думал, что ты настолько слабонервный.

      Стражник удивился.

      – С чего ты взял? – спросил он. – Я не слабонервный, а, наоборот, сильно нервный!

      – Ну да, я и вижу…

      Стражник запнулся и непонимающе посмотрел на коллегу в ожидании пояснений. Но тут до него дошло, что именно он произнес.

      – Э-э-э… нет! – протянул стражник. – В смысле, нервы у меня сильные. Но я имею право волноваться: у нас не каждый день лестницы рассыпаются песком!

      – Не спорю, – кивнул напарник. – Кофе пойдем пить? Время-то к обеду подходит. Еще три часа – и опа, прозевали! Или тебе чего покрепче налить?

      – Объединю кофе с «чего покрепче», – решил стражник. – Так надежнее: начальство не докопается.

      Профессор еще раз заглянул в дыру и задумчиво пробормотал:

      – Интересно, на какую глубину ушла эта жидкость?..

      Он встал – хрустнули колени – и объявил:

      – Сейчас я напишу первому советнику объяснительную о случившемся, и завтра же строители начнут восстанавливать лестницу. Вас упоминать не стану, коли просите, а насчет уменьшения зарплаты не беспокойтесь – там и так уменьшать нечего.

      – Да уж… вот тут вы стопроцентно правы, – согласился стражник. – Не ценят нас, ох, как не ценят… А ведь не будь нас – придворные давно бы все разворовали.

      Стражники вернулись на свой этаж освобождать из заточения Фармавира и приносить ему свои глубочайшие извинения, а профессор с Баррагином – в несколько видоизмененную лабораторию. Песок уже улегся красным покрывалом на оборудовании и мебели, и кабинет выглядел так, словно его забросили лет двести назад, только паутины не хватало для полноты картины. Но это кабинет внизу. От лаборатории Гризлинса остались только потолок и стены. Полы полностью рассыпались, увеличив высоту кабинета с нижнего этажа вдвое. И основательно разрушенные воздуховоды оказались почти полностью забитыми песком.

      – М-да, – произнес профессор, представив, где лежал бы сейчас, если бы не успел перебраться на лестницу. – На этом история вряд ли закончится.

      – Как пить дать, сократят нас из-за ликвидации рабочего места, – предсказал Баррагин дальнейшее развитие событий.

      – Меня не сократят, – не согласился профессор, – пенсионеров не сокращают, их с почестями провожают на заслуженный отдых. Да и тебе тоже ничего не грозит. Разве что работу по созданию антигоргоновского оружия придется начинать заново.

      – Ерунда, – отмахнулся Баррагин. – Я еще ничего толком не успел сделать. Вот Фармавир – его отчеты рассыпались песком.

      – Фармавир и Альтарес тоже всего лишь