Исключение из правила. Елена Игоревна Гулик

и Инга положила трубку.

      Утром следующего дня во всеобщей суматохе работы не было – в одиннадцать поехали на кладбище – хоронить Изольду Викторовну Алиеву. Приехали уже под вечер. Инга страшно вымоталась. Она вообще плохо переносила подобные мероприятия, а тут еще и очень замерзла. Народу было немного. Кроме сослуживцев – человек пятнадцати, были еще родители Алиевой – пожилая ссутулившаяся от горя женщина в норковой шубе и сухощавый высокий мужчина в шляпе, да несколько незнакомых Инге молодых людей, стоявших в сторонке – может, студенты?. Почему-то все затянулось, Инга куталась в свою дубленку – ветер, проносившийся между оградками и несший мелкий колючий снег, пробирал до костей. Инга вдруг подумала, что копать окаменевшую от мороза землю, наверное, было очень непросто.

      Потом ездили поминать в небольшое, но уютное кафе, заказанное заранее. Инга немножко выпила и ее после мороза неожиданно развезло. Она вызвала такси и быстро и незаметно ушла, не привлекая к себе внимания.

      ***

      Матвей Серебрянский встал рано. Нужно было сделать немало дел. Он быстро позавтракал, выпил чашку кофе, встретил домработницу, которая сегодня немного задержалась, и уехал в офис.

      Проезжая мимо Юридической Академии, он моментально вспомнил вчерашний разговор с Ингой. Ее упрямство его просто взбесило. Пожалуй, его больше задело даже не то, что она не слишком думала о тех неприятностях, которые могли бы ожидать его в случае утечки информации, сколько ее безответственное отношение к собственной безопасности. Да нормальная женщина со здоровым чувством самосохранения должна была бы не только не лезть в самое логово опасности, а вообще держаться подальше от этого дела, и, по возможности, знать поменьше, чтобы не влипнуть в историю. Что ему делать теперь, он не знал. С одной стороны, потакать ей в ее сумасбродном упрямстве Матвею категорически не хотелось, а с другой, он сильно подозревал, что она от своего не отступится и, скорее всего, в ближайшем будущем ему придется за нее поволноваться. Он сам не понял, в какой момент она стала дорога ему. И относится с безразличием к тому, что с ней может что-то произойти, он не мог.

      Матвей подъехал к офису и его мысли переключились на решение ежедневных вопросов. Об Инге он на некоторое время позабыл.

      ***

      Секретарша Людочка мило улыбнулась начальнику. Он отметил, что у нее новая прическа и его это разозлило. Она так старалась понравиться ему, что это уже начинало раздражать.

      – Доброе утро, – поздоровался он сухо. – Сделайте мне кофе и соедините с Волковым, – сказал он и, не останавливаясь, прошел в кабинет.

      Он снял пальто и, повесив его в шкаф, сел за свой стол. Через минуту позвонил телефон и Матвей, сняв трубку, услышал голос Волкова.

      – Здорово, Сан Саныч!

      – И тебе не болеть, Матвей Андреич, – степенно ответили из трубки.

      – Как дела у нашей доблестной милиции?

      – Да все путем, все путем. А ты как? Трудишься?

      – Тружусь помаленьку. Я тут подумал, может, встретимся вечерком?

      – Дай