В смертельной опасности. Сергей Майдуков

Я дам тебе видеокамеру. Крохотную, шпионскую. Ваш акт нужно будет заснять.

      – Не-ет! Порнография – не мое амплуа. Если подобное видео всплывет где-нибудь, то конец моей карьере.

      – Никто не узнает.

      – Тогда зачем снимать? – задал Егор резонный, как ему представлялось, вопрос.

      Может быть, он считал себя умнее Леонида? Да, вероятно, так оно и было. Смазливый болван – болван вдвойне.

      – Я продам ей это видео, – подмигнул Леонид. – Таким образом мы получим дополнительную сумму. И на погашение кредита, и на твой проект. Понимаешь?

      – Да, – кивнул Егор. – Нет. – Он помотал головой. – Зачем ей видео?

      – Как только она даст тебе денег, ты ее бросишь. Она будет тосковать, будет убиваться за тобой. А тут такой интимный сувенир в утешение. Ну? Врубился?

      – Как-то всё это…

      Леонид обнял Егора за плечи.

      – Не бери дурного в голову. Просто доверься мне. Я всё устрою. Тебе нужно будет лишь ублажить самку. С твоей потенцией, с твоими данными это для тебя пара пустяков. Кто из нас мастер перевоплощения, я или ты?

      Егор самодовольно заулыбался.

      – Когда мы снимали «Стрекозу», я по ходу действия целовался с этой губастенькой Матвеевой. И что думаешь? Она так заводилась, что чуть кипятком не брызгалась.

      – Вот видишь, – сказал Леонид, – какой ты у нас заводной. Пользуйся случаем. Войди в роль, сыграй ее и получи бабки. Ого, а ты, оказывается, уже не против…

      На этом связный разговор прекратился, потому что последовавшие восклицания и междометия не имели никакого смысла.

4

      Ксюша не питала неприязни к сыну Давида, но и симпатии к нему у нее не было. Скажем так, ее отношение к Леониду было ровным и равнодушным.

      Поначалу она пыталась вести себя с ним предупредительно и ласково, полагая, что это будет приятно Давиду. Однако Давид заметил и посоветовал ей не напрягаться.

      – Я женился на тебе не затем, чтобы найти мать Лене, а затем, чтобы обрести свою женщину, – сказал он. – Не насилуй себя. Будь искренней и естественной, больше от тебя ничего не требуется. И знаешь почему?

      – Почему? – спросила Ксюша, которой, как любой женщине, хотелось услышать о себе как можно больше хорошего.

      – Я люблю ту Ксюшу, какой ты была с самого начала, – пояснил свою мысль Давид. – Мне не нужна другая. Оставайся собой. Не заискивай перед Леонидом. Он этого не оценит.

      – Я не заискиваю, – смутилась она. – Просто подумала, что ему не хватает материнской ласки.

      – Мать ты ему не заменишь. А всю ласку обязана отдавать мне. И вообще, Леонид, он…

      Давид замолчал. Сколько ни расспрашивала его заинтригованная Ксюша, от него так и не удалось ничего добиться. А на следующий день тот разговор вылетел из ее головы, как и сам Леонид. Им нечего было делить, нечего обсуждать, у них не было общих интересов и точек соприкосновения. Поэтому Ксюша была весьма удивлена, когда вернувшийся с Ямайки Леонид позвонил ей с предложением встретиться. Вскоре посвежевший и загорелый пасынок сидел напротив Ксюши в дорогом кафе