Кротовые норы. Рассказы. Евгения Монастырская

проваливаюсь в мягкое кресло, и начинается наш неспешный диалог. Потом повисает пауза. Мучительная, томящая. Мы смотрим друг на друга, смотрим долгим томным все обличающем взглядом и понимаем – да, мы любим друг друга! Я медленно встаю со своего кресла, она – со своего стула, мы сближаемся… и там… в этом затемненном кабинете с зашторенными окнами все и происходит!

      Однажды моя страсть к фантазированию сыграла со мной злую шутку. По обыкновению, я распласталась на диване, внимая душещипательной музыке, расплавленная своими грезами и терзаниями. И вдруг зазвучала моя любимая композиция Милен Фармер.

      Далее оставаться в статике было невозможно. Необходимо было встать, размяться, пройтись по комнате и под эту выворачивающую наизнанку музыку подойти к призраку своей возлюбленной… и поцеловать ее в губы.

      Я стремительно вскочила, задев мизинцем ножку дивана. В мизинце что-то неприятно хрустнуло. Не обращая внимание на эту мелочь, я продолжала сомнамбулически кружиться по комнате. Однако боль в ноге нарастала. «Что-то не так» – промелькнуло в голове. Я скинула тапок и озадаченно уставилась на распухающий на глазах мизинец.

      В травмпункте обнаружили перелом.

      – И как это вас угораздило? – буркнула медсестра, осматривая мой несчастный палец.

      – Понимаете, – я скромно потупилась, – я… мечтала!

      На следующий день мне предстояло ехать в Питер на встречу сетевых литераторов. Моя загадочная хромота и пронзительный взор, преисполненный муками невыносимой любви, несомненно, прибавили мне харизмы и веса в писательской среде. Свои тексты я читала вдохновенно, поскрипывая зубами, превозмогая боль в пальце и пытаясь унять сердцебиение.

      Вернувшись в Москву, я с мстительным наслаждением отпилила ножки дивана. И поделом им! Отныне никто и ничто, решила я, не будет препятствовать мне предаваться излюбленным грезам. Диван, кстати, после экзекуции стал только лучше – квартира приобрела изысканную эстетику японского жилища, с характерной для него низкой мебелью. С тех пор я отдаю предпочтение исключительно невысоким лежанкам. Мебель в квартире мечтателя и фантазера должна быть предельно безопасной!

      Однако мои любовные терзания продолжались. Посещать своего возлюбленного психолога я больше не могла. Не раз я хватала телефонную трубку, но так и не смогла набрать ее номер и признаться во всем.

      Выносить это было невозможно. И я решила отправиться к другому психотерапевту, дабы проработать свою душевную травму с предыдущим.

      Я сидела в кабинете, разглядывая квадратного вида мужчину.

      – Понимаете… у меня возникли сложности с прежним психологом… это стало… некой проблемой, – начала я издалека, прикидывая, как бы поизящней выложить ему всю правду.

      Мужчина посмотрел на меня долгим, мудрым, все понимающим взглядом.

      – Вы влюбились в психолога мужчину – сочувственно изрек он.

      – Да, я влюбилась – согласилась я, глядя лучезарным