Тридцать один. Огневик. Роман Смеклоф

Почему мы должны верить в эту ахинею? А что если он врёт? Вдруг перед нами настоящий Волков? – вмешался хранитель. – Выпытал всё у архивариуса и дурит нам башку!

      Я с сомнением посмотрел на него.

      – У нас нет времени на колебания, – отрезал Евлампий.

      – Что же делать? – спросил я.

      – Думаю, у господина архивариуса есть план, – ответил голем, выразительно глядя на лже-посла.

      – Как говорят в гильдии Иллюзий: «Реальный мир суров и заставляет пренебрегать принципами ради высших ценностей», – начал архивариус, но, наткнувшись на суровый взгляд голема, продолжил рассказ. – После смерти Волкова я спрятал тело и забрал гомункула. Никто не знает, что он погиб, – лже-посол подцепил пальцем значок, круг, перечеркнутый двумя косыми линиями. – Это символ магистрата. Он открывает любые двери, даже в королевскую резиденцию, юноша. Правда, я думал, что артефакт у вас, но это ничего не меняет. Я заберу вас после приёма. Только избавьтесь от пузыря.

      – Да, – согласился Евлампий. – С ним не сбежишь…

      – Господин посол? Нам пора возвращаться. Вы можете встретиться с мастером Носовским позже, – напомнила Ирина из коридора.

      – После приёма мы потребуем снять заклятие зримой визуализации, – высказал предложение голем.

      – Да, да, – согласился архивариус. – Избавьтесь от сферы, и я вас освобожу.

      Он протянул руку, и я пожал ее.

      – Удачи, юноша.

      Я благодарно кивнул и вышел в коридор. Пузырь подплыл к голове и потерся о растрепанные волосы.

      – Прошу прощения, у мастера Носовского много дел. До приёма осталось всего два часа.

      Ирина поклонилась послу, и мы направились на кухню. По дороге она подозрительно косилась на меня, пережёвывая вопрос.

      – Господин Волков, старый знакомый мастера, – пояснил голем.

      – Да? И давно вы дружите с магистратом, о котором ещё недавно не имели понятия? – хмыкнув, произнесла помощница. – А ещё обещали помочь мне распутать смерть учителя.

      Я вздохнул. Как хочется обычной тишины.

      – Простите, Ирина, я даже не знал, что Волков теперь служит в магистрате, – попытался обелиться я.

      – Нет ничего искреннее старой дружбы, – добавил голем. – Она ценнее связей и надежнее колдовства.

      Помощница не слушала Евлампия, задумчиво поглядывая на меня.

      – Что же вы ему рассказали? – требовательно спросила она.

      – Что в Благограде великолепные сыщики, – встрял голем. – Много молодых и одарённых. Замолвили за вас словечко, госпожа.

      Ирина подозрительно сощурилась, но я всё равно многозначительно кивнул.

      – Я буду жаловаться! – заметив нас, заголосил главнейший повар. – Бессовестный посол потратил слишком много вашего драгоценного времени. Я бы сказал, похитил его у наших вкусовых рецепторов и преданных кулинарии сердец.

      Я завистливо вздохнул. Вот бы мне так выражаться. Везёт же некоторым.

      – Ирина! – продолжил её отец. – Избавь нас от дальнейших посягательств на мастера Носовского. Королевская