Кошмар победы. Князья и воины. Любовь Сушко

ошибку, потому что действовать нужно было решительнее, а коли завоевал город сей, выходит в него, никого и ничего не ждать, не церемониться со Святославом. И бес неспроста над ним потешается, так будет и дальше, так всегда будет.

      Бес хитер и несговорчив. Он сделает то, что обещал и обольщать, и задабривать его надо было раньше, а не теперь, когда он ему кучу всего наобещал, наговорил гадостей. И он не пойдет на попятную ни за что. Хотя, возможно и тогда было уже поздно.

      Но если это так, почему тогда он держит Игоря в плену, почему он допустил этот плен.

      И тогда он понял, что тут одно из двух, или он не так могущественен, как говорит, но это было мало похоже на правду. Ничего третьего он придумать не мог и страдал невероятно, напрасно ломая себе голову.

      И Всеволод молчал, как рыба в воде, но дикая волна страха уже схлынула, не было больше этого жуткого ощущения. Рюрик, наконец, взял себя в руки и решил, что не все потеряно. Его просто стараются запугать. Он понял, что если бес и может что-то, то не так много, как могло показаться с самого начала. Он же может обмануть весь мир. И хорошо, что он мог рассуждать при этом вполне здраво. И все казалось не так тяжко и не так страшно.

      Может, я и ввязался в странную игру, – сам себя ободрил он, но это даже интересно, это замечательно, я смогу все, я справлюсь с этим, и никто не запретит мне подняться выше собственной головы. А раз бес мне угрожает, то видно и я чего-то еще стою.

      И он скакал на коне своем с высоко поднятой головой, и не было силы в мире, которая могла разозлить и обидеть его.

      – Он силен, – говорил Рюрик, – но пусть он попробует меня уничтожить, только не дождется, чтобы я проиграл, никогда не дождется он этого, – думал Рюрик, глядя на свою крепость, которую уже почти достроили его люди. Вот так и во всем, он построил первую крепость, а дальше все будет так же прочно и надежно, и никто не заставит его сдвинуться с места, ни Игорь, только и сумевший в плен сдаться, ни кто-то иной. Он станет великим князем. И мысли эти могли вдохновить на любой подвиг и на любое злодейство.

      И теперь князь дивился тому, что совсем недавно он мог так раскиснуть, и почти упасть из седла. Так не похоже было все это на него самого теперь.

      Недолго будет забавляться бес, – самодовольно произнес он, – я покажу ему еще, что такое великий князь. Он узнает об этом и останется мной доволен.

      Святослав в то время хранил гробовое молчание. Он точно знал, что нет на земле такой силы, которая может спасти его и как-то помочь.

      Он боялся того, что Игорь не вернется никогда, но еще больше он боялся его возвращения. Если вдруг он возвратится, если такое окажется возможным, что тогда делать и как ему быть, что говорить. Двойственное чувство не давало ему жить спокойно. Так хотелось ему, чтобы он не дожил до того самого дня, когда ему придется взглянуть в глаза князю Игорю. Но сердце подсказывало князю, что Игорь останется жив и вернется еще в бытность его, и в этом была какая-то высшая справедливость.