Щясте. Роман-лего. Ника Январёва

мира, бокалы звенели неслышно посреди всеобщего шума и ликования. Они кормили, дурачась, друг друга с ложечки – не каким-то местным непонятным салатом, а самым настоящим оливье! Сколько же пришлось Маришке исходить магазинов, чтобы найти именно те продукты. Они без счёта чистили и ели мандаринки. Кремовые розочки снимали, смеясь, с торта губами. Жгли даже бенгальские огни. Но что, чёрт возьми, заменит запах хвои и снежные сугробы?!

      Марина прижалась к груди негра и расплакалась.

      А потом наступило первое утро года, и они отправились на пляж! Омоновение было массовым, так надлежало расстаться со всем прошлым, купанием в реке смыть с себя физическую и духовную грязь. И здесь не возбранялось погружаться в волны прямо в одежде, плескаться, орать и дурачиться. Марина наплавалась вволю, резвясь и шаля на равных с детворой. Новый год на пляже – это весело!!!

      Под спудом тел

      «Господи, ну почему ты не надоумил меня выучить „Коран“?!» – с отчаянием думала Марина, не замечая абсурдности своей мысли. Их с Ортего разделили: она по обыкновению присматривала для себя миленькую новую шмотку, а он… В каком отделе находился муж, она толком не знала. Ох уж эта субботняя привычка бегать по торговым центрам! Но кто мог предполагать, чем на этот раз обернётся безобидный шопинг.

      Вооруженные люди, паника, выстрелы – всё так быстро и неожиданно. Разбитые витрины, затоптанный пол, зловещий запах металла и свежей крови. И вот – они в заложниках, и грубые с бешеными глазами люди к сентиментальности не склонны. На месте расстреливают тех, кому чужд ислам. Чутким ухом Марина слышит – как хорошо, что стала разбираться в этих тарабарских наречиях – что задают вопросы о матери Мухаммеда, требуют цитаты из «Корана». Не растерявшая студенческих привычек, она пытается уловить и запомнить невнятные ответы перепуганных людей. О лице и руках уже успела позаботиться: из разбитого прилавка стащила тюбик с кремом цвета южного загара. Платком повязалась по-здешнему, забрав русые волосы и скрыв лоб. Всё это – под прикрытием широкого и рослого аборигена. Хорошо, что сегодня на ней оказалась длинная юбка.

      Чудовище с автоматом – калаш или ей показалось с перепугу? – приближалось. Ребёнок вслед за мамой отрицательно мотает головой – нет, он не знает «Корана». Автоматная очередь, вскрики, падение тел, синяя и белая ткань набухает алым. Женщина успела зажать ладонью глаза ребёнку. Яркая пластмассовая игрушка из его рук, брякая, откатывается в сторону. Марина хватает ртом воздух, лицо наливается кровью, она силится бежать, чтобы вцепиться в глотку… Но свет внезапно меркнет, она валится как подкошенная под ноги людям, они молча расступаются. Под Мариной растекается красная лужица… Трупы оттаскивают к лестнице.

      Ортего устал ждать жену и вышел на воздух, намереваясь позвонить ей. Очутившийся рядом мужчина оказался коллегой, они разговорились, непроизвольно удаляясь по аллее от торгового