Дама сердца. Лиз Тайнер

и представить себе не мог, что такой простой вопрос обернется долгой беседой.

      – Ваша светлость, вам следовало ожидать, что предложение руки и сердца перетечет в долгую беседу.

      – Я пытаюсь не тратить время на пустую болтовню. – Он вскинул брови. – Вы никогда прежде не называли меня «ваша светлость».

      – Уверена, что называла, – возразила она.

      – Уверен, что нет. Обсуждение вопросов брака не должно отдалять нас друг от друга.

      – Оно и не отдаляет, Эджворт.

      – Вы нечасто зовете меня так. Обычно – лордом Лайонелом или Эджем, как мои братья. – Его глаза оставались бесстрастными. – И незадолго до моего несчастного случая вы назвали меня Эджи, чего я не мог простить несколько дней.

      – Я повела себя по-детски. Пожалуйста, забудьте об этом.

      Он чуть-чуть подался вперед, наклонившись к ее лицу, и еле слышно промолвил:

      – Меня по-настоящему занимает один вопрос. Я задавался им много лет.

      Лили застыла в ожидании.

      – Кто такой болван?

      Искоса взглянув на герцога, Лили наклонилась к нему:

      – Кто? Кто такой… – Она совсем запуталась, не понимая, о чем думает сейчас Эдж.

      – Не важно. По-моему, я это знаю. – В его голосе зазвучали веселые нотки, но в глазах сохранялась невозмутимость. Ни намека на шутку. Ни капли раздражения. Только спокойствие, словно он находился в полном одиночестве.

      Если бы Лили могла изменить что-то одно в своей жизни, это был бы момент, когда она рассказала журналисту о внебрачном ребенке его отца. Эджворт ни за что не должен был узнать, что эта информация исходила от нее. Он никогда не простил бы ей этого.

      Он отошел, в высшей степени учтиво оставив ее, и Лили почувствовала себя так, словно ее бросили у алтаря.

      Сестра без стука пулей влетела к ней в комнату:

      – Ты заметила, как долго Фоксворти смотрел мне в глаза после окончания нашего танца? Наверное, целую минуту. – Эбигейл уселась на кровати. – А то и еще дольше. Что ты думаешь?

      – Это был незабываемый вечер.

      Лили не помнила ничего из того, что происходило сегодня с Эбигейл. Она была поглощена своими переживаниями – приятными и не очень.

      Сестра махнула рукой:

      – Лорд Фоксворти… Правда ты не заметила, как он смотрел на меня? А после танца мы ускользнули в библиотеку, и он меня поцеловал. Это длилось совсем не пять секунд.

      – Ты не должна рассказывать мне все эти вопиющие подробности, – буркнула Лили. – И уединяться с Фентоном Фоксворти.

      Эбигейл вздохнула:

      – Разве Фентон – не самое прекрасное имя?

      – Не прекраснее, чем… я не знаю… Лайонел.

      Эбигейл состроила гримасу и тихо произнесла:

      – Он смотрел мне прямо в глаза. В самую глубину. Что-то произошло. Может быть, это любовь. С его стороны.

      Лили фыркнула:

      – Не вздумай в него влюбляться! С ним связывали такое множество женщин, что легче сосчитать тех, с кем он не крутил амуры!

      – Любовь, – улыбнулась Эбигейл, и ее глаза затуманились. – Не могу сказать, что я совсем влюбилась.