Непал для братвы. Сергей Николаевич Окунев

подошли к гостеприимно распахнутой двери «Chevrolet» цвета пены шампанского (такой цвет вообще-то для наших машин не полагается, но чего не сделаешь себе в усладу!), за которой в очередь уже стояла пара троллейбусов, милицейская машина и всякая другая шелупонь, но почему-то никто изрядного нетерпения не проявлял. Особенно менты, с умным видом якобы высматривающие, что-то по сторонам. Стоматолог радостно приветствовал Рыбакова-старшего, максимально подвинулся (насколько позволяли габариты братка), и машина подъехала ко входу в музей, освободив тем самым Малую Морскую для движения нормальных граждан.

      Александр Николаевич поздоровался с администратором, тут же предложившим экскурсовода для уважаемых гостей, вид которых как-то не особенно идентифицировался с образом искусствоведов. Рыбаков поблагодарил и вежливо отказался, объяснив, что эту экскурсию он доверить никому не может и проведет ее сам.

      – А чё, твой папаня по любому музею может вот так запросто все рассказать? – тихонько спросил Стас у Дениса.

      – Конечно, ведь музеев серьезных у нас наберется не больше двух десятков, а экспонатов всего несколько миллионов, так что запомнить легко, – ответил Денис.

      – Ну, блин, вообще, – с уважением прошептал Стоматолог, – я так как-то однажды в музей зашел, послушал – ничего не понял, экскурсовод все бегом да пальцем показывает то туда, то сюда; совсем запутала, коза кривоногая…

      – Думаю, сейчас все будет не так, – философски заметил Денис – Я ведь тоже тут не все знаю. Исаакиевский собор на всех оказывает какое-то умиротворяющее впечатление. Особенно когда никуда торопиться не надо и на любой вопрос можно сразу получить понятный и исчерпывающий ответ.

      Для всей компании, включая Дениса, многое просто было ранее неизвестно, например, то, что Исаакиевский собор никогда церкви (как организации) не принадлежал, а был федеральной собственностью, и до революции туда вообще без специальных пропусков не пускали. Что строился собор на деньги, выделенные «на строительство и содержание Балтийского флота». Что только в этом соборе по указу Петра I давали присягу на верность России «чины Адмиралтейства и Балтийского флота», а колокольный звон в Петербурге во время религиозных праздников начинался только после первого удара большого (31-тонного) колокола Исаакия, который особенно красиво звучал в районе современных Купчино и Пулково.

      – И во сколько же обошлось казне строительство этого чуда? – спросил практичный Стоматолог, видимо, прикидывая построить что-то подобное на участке в десяток гектаров, который он недавно с соблюдением всех законов приобрел.

      – Более двадцати трех миллионов рублей с учетом того, что корова стоила в пределах десяти-двенадцати рубликов, – ответил Александр Николаевич. – А вообще-то это вопрос не такой простой. В России ни одно дело не обходилось без нарушения закона – как издревле, так и сейчас.

      Троица согласно закивала головами. Уж кому-кому, а им это было хорошо известно из повседневного опыта.

      – Вот