Непал для братвы. Сергей Николаевич Окунев

электронного наблюдения не всегда качественные, приходится подпаивать дополнительные элементы, – бархатным голосов разъяснил Денис, незаметно, но ощутимо ткнув – на всякий случай – кулаком Стаса. Тот мгновенно замолчал, но какие-то смутные соображения у него явно появились.

      – Продолжаю, – Рыбаков-старший показал на роспись под главным куполом, – по теме разговора. За эту картину «Торжество Богородицы», кстати, самую большую в мире (более 700 квадратных метров) и написанную вручную кистью, Карлу Брюллову, тому, кто «Последний день Помпеи» нарисовал (все согласно кивнули головой), должны были заплатить более трехсот тысяч рублей. А отстегивать ни за что ни про что тридцать тысяч ну никак не хотелось. Так ему не давали приступить к этой работе более полугода, – какие только преграды ни делали – то леса не поставят, то рамы со стеклом не подвозят, то не так поверхность стен подготовят. А он тоже на принцип пошел: «Удавлюсь, а платить не буду». Ну, опять же, как в России можно действовать? Только по блату! (Троица согласно кивнула головами). Хорошо, у Карла был прямой выход на семью Николая I. Ну, он продавил эти дела, и в результате появился, пожалуй, единственный за всю историю России указ императора, конкретно запрещающий брать эту взятку. Чинодралы обалдели: всегда брали, а тут нет, но супротив Императора не попрешь! Вроде бы послушались, но гадить не перестали, то оставят в перегородке открытыми рамы, чтобы мраморная пыль на светлую краску оседала, то именно под куполом начнут варить смесь для пропитки стен, а это охра, олифа, масло, скипидар и еще куча всякой дряни. Карлуша попытался жаловаться, но бесполезно, всегда можно техническую необходимость обосновать. Так он поработал около года, получил болезнь типа силикоза легких, поехал лечиться в Италию, где и умер, не дожив и до пятидесяти лет. А заплатил бы взятку и жил спокойно!

      – Я эту чиновничью сволочь вот своими руками бы давил, – Стас сжал кулаки до повеления суставов и аж ощерился. – Сколько с ними ни пытаешься договориться по-хорошему или даже за цену разумную, все равно на мелочи, но скособочить хотят. Иногда придешь, вроде все обговоришь, подпишешь бумаги какие своей ручкой, только отвлечешься или отойдешь куда, а ручки уже нет. Так что я шариковых теперь целый карман ношу. С ними ваа-ще без на… (он подозрительно взглянул на Дениса)…без посредника базарить – пустое дело. А этих, которые художника довели, мочить надо бы без разбора.

      Стоматолог, будучи также еще на школьной экскурсии в Эрмитаже, картину «Последний день Помпеи» видел и запомнил. Правда, по простоте душевной он считал, что это что-то из времен то ли Первой, то ли Второй мировой войны и иногда подумывал поиметь с нее копию схожего размера (лучше, конечно, саму бы картину, но, трезво поразмыслив, решил, что это слишком хлопотное дело), когда соответствующий дом под нее построит.

      – В ваших словах, Станислав Алексеевич, есть рациональное зерно, – несколько отвлекся от темы Рыбаков-старший, – в Китае один из императоров попробовал провести в жизнь эту идею