Вельяминовы. Начало пути. Часть первая. Том второй. Нелли Шульман

его охрану. Спасибо, Пьер».

      – Увеличь, – посоветовал Корнель: «Но лучше, чтобы его вообще здесь не было».

      Мужчины вглядывались в слабые огоньки на том берегу реки.

      – Тишина какая, – сказал Гийом.

      – Ненадолго, – ответил Корнель: «Помяни мое слово».

      – Прекрасная была свадьба, – Корнель налил себе вина: «Ее величество королева Наваррская будет очень счастлива».

      Генрих Анжуйский и герцог Гиз переглянулись:

      – Пьер, – сказал Гиз, – вас не затруднит взять несколько писем к герцогу Альбе? Вы когда собираетесь ехать?

      – Завтра к вечеру. Разумеется, ваша светлость, – спокойно ответил мужчина, – с радостью возьму.

      – Завтра к вечеру, – герцог Анжуйский погладил шелковистую голову собаки: «Пьер, вам придется задержаться в Париже на несколько дней».

      – Почему? – недоуменно спросил Корнель.

      – Потому, что городские ворота сейчас, – Гиз взглянул за окно, – закрываются.

      – На сколько, ваша светлость? – еще более спокойно поинтересовался Петя.

      – Пока в Париже не останется ни одного гугенота, – отозвался Генрих Анжуйский. Он кинул гончей кусок заячьего паштета:

      – Да, моя прелесть, – проворковал он – я знаю, как ты его любишь.

      – Добрые парижские католики получили оружие. Пойдемте, Пьер, – Гиз встал, – я передам вам послания и выпишу охранную грамоту. В Лувре вас никто не тронет, но мало ли что может случиться.

      – Возвращайся, Анри, – велел герцог Анжуйский: «Надо еще кое-что обсудить».

      Гиз протянул Корнелю пачку писем:

      Размашисто подписав лист, он посыпал чернила песком:

      – Держите грамоту, но я бы на вашем месте сидел здесь. В Лувре безопаснее. Герцог Альба расстроится, если убьют его личного посланника.

      – Меня сложно убить, ваша светлость, – синие и голубые глаза на мгновение скрестились.

      – Я наслышан, – ухмыльнулся Гиз: «Месье Корнель, когда зазвонят колокола на церкви Сен-Жермен-л’Оксеруа, не суйтесь, куда вас не звали, хорошо?»

      Коротко поклонившись, Петя вышел.

      – Швейцарские гвардейцы получили список с именами тех, с кем надо покончить в первую очередь, – герцог Анжуйский рассматривал ногти: «Когда все закончится, я приму ванну и высплюсь. С тех пор, как в Париж понаехала гугенотская шваль, здесь стало нечем дышать».

      Гиз взглянул в карие глаза брата короля: «С Колиньи я разберусь сам, я должен отомстить за отца. Я уверен, что адмирал организовал его убийство».

      Генрих Анжуйский помолчал: «После покушения он не встает с постели. Рана неопасная, но адмирал не собирается рисковать».

      Герцог Гиз выругался:

      – В следующий раз, Анри, когда захочешь кого-то убить, предупреди меня. Я бы нашел лучшего арбалетчика, чем дурак Моревель, хоть он и состоит на моем жаловании. Стрелять с близкого расстояния, и попасть только в руку!

      – Он бы попал куда надо, если бы не проклятый Гийом. Из-за него к адмиралу было не подобраться,