Игры забытых богов. Анастасия Александровна Дюльдина

еще немного – и проглотит тебя.

      Свист ветра в ушах и слишком громкое сердцебиение мешают сосредоточиться на цели. А какова она – ее цель? Девушка не знала, ей просто было важно не останавливаться, бежать вперед, бежать туда, где ей помогут, спасут.

      Спотыкаясь о длинные, сухие корни деревьев, отбиваясь от корявых веток больших кустов, которые словно специально старались остановить, задержать, вернуть, она быстро убегала из того страшного места. Ноги сами на автомате несли ее вперед, ни на секунду не прекращая свою работу. Ведь если она остановится, они ее догонят и заставят вернуться, а там…

      Нет! Не хотелось думать о том, что с ней сделают, если найдут. Лучше смерть, чем вновь оказаться у этих людей. Девушка бежала вперед, не оглядываясь, молча, почти без единого звука, не считая тяжелого хриплого дыхания да хруста веток под ногами.

      Она слышала их, слышала, как они что-то кричат ей. Прося? Требуя? Угрожая?

      А что они смогут сделать еще, кроме того, что уже сделали? Что может быть хуже ежедневного избиения и насилия? Да на ее теле места живого не осталось! Руки, ноги, спина, живот – все покрыто синяками, царапинами, ожогами. Только лицо… о, нет-нет. Лицо они не трогали, конечно же. Кому нужна уродливая пешка?

      Несмотря на тот страх, что переполнял сейчас девушку, она чуть усмехнулась. Ну разве можно было подумать, что ее ожидает такая участь, что именно она попадет в руки к каким-то ненормальным? Разве такое возможно предугадать?

      Просто ей не повезло оказаться не в том месте и не в то время.

      Зато сейчас у нее появился отличный шанс на побег. Вот только если ее поймают, тогда уже точно конец. Надо бежать, быстрее, еще быстрее!

      Воздуха в легких не хватало, грудь сдавило тугим обручем, который с каждым шагом сильнее сжимался, отдаваясь острой болью. В голове шумело, сильно тряслись руки, подкашивались ноги. Больше не было сил, это конец.

      Внезапно ее нога зацепилась за высоко растущий корень какого-то дерева, и девушка, не сумев вовремя сориентироваться и сгруппироваться, полетела вниз, больно ударившись коленями, сдирая кожу на ладонях и щеке.

      «Что ж, – промелькнуло у нее в голове, – несколькими царапинами больше стало».

      Падение было резким и сильным, выбившим весь воздух из легких. Она лежала, стараясь отдышаться, и смотрела в черное небо над головой. Ветви деревьев смыкались там, наверху, словно оплетали своими длинными, костлявыми пальцами, стараясь не пропустить никого и ничего. Абсолютная тишина, обманчивая, неестественная, такая вязкая, словно все, что окружает ее, находится под каким-то колпаком, куполом, не позволяя посторонним звукам проникать в этот темный и мрачный мир.

      Где она сейчас, как далеко смогла убежать от того города?

      Этого девушка не знала, но прекрасно понимала, что сил у нее осталось очень мало, и, если совсем скоро она не найдет помощи, то ей конец. Учредители просто так не отпустят ее, они станут рыскать по лесу, прочесывать все сантиметр за сантиметром, заглядывая под каждый куст, под каждый камень.

      Но в следующее мгновение пришла твердая уверенность, что именно сегодня все получится. Если уж она смогла освободиться от жучков, истерзав собственное тело до изнеможения, если уж у нее получилось пресечь Черту и не погибнуть от испепеляющего «взгляда», то это явно хороший знак. Сама Судьба ей помогала, а, значит, нужно просто постараться не обмануть ее.

      Сколько она так пролежала? Минуту? Две? Или час?

      В любом случае, слишком долго, и те минуты, что выигрывала в самом начале побега за счет внезапности, улетели, испарились. Теперь до ее слуха совершенно ясно и отчетливо доносились голоса. Совсем близко! Слишком близко!

      Как же она могла потерять столько времени на глупый отдых?! Эти минуты могут стоить ей жизни! Встать, подняться, бежать. Снова и снова переставлять ноги, смотреть только вперед, забыв обо всем, об этих голосах, которые, казалось, облепили ее со всех сторон, проникая в сознание и ловя в липкую паутину страха. О том ужасе, что пришлось пережить, и о том, кого пришлось потерять. Просто выкинуть все мысли из головы, оставить лишь одну, что будет ориентиром во мраке, как маленький светлячок, кружась, указывая на то, что нужно сделать.

      Сейчас – передвигать ноги, причем быстро. Вперед, не оглядываясь, не прислушиваясь, не чувствуя боли. Ловить в темноте взглядом препятствия, деревья, кусты, корни, камни – и дальше.

      Слушать свое собственное дыхание, сбивчивое, рваное, эхом отдающееся в голове, как удары сердца – и дальше.

      Голоса за спиной постепенно стали удаляться, а вскоре и вовсе прекратились. Значит, ей удалось оторваться от них. На долю секунды в ней вспыхнула искорка надежды, что еще не все потеряно, и ей все-таки удастся этот побег.

      Не сбавляя скорости, девушка практически слетела с небольшого холма. И тут, словно мираж в пустыне, она заметила какие-то огни среди деревьев.

      Ее губы беззвучно зашевелились в немой просьбе, в молитве, чтобы это было ее спасением. Совсем крохотные красные пятнышки, перекликающиеся с голубыми, часто моргали вдалеке.

      Туда!