Змеиный медальон. Кира Владимировна Калинина

в несвежем фартуке поверх объёмного брюха.

      – Накормлю до отвала, но за ночлег этого мало, – сказал он, вертя в руках Блошкиного зайца.

      Вот те раз! Они бы и зайчатиной от пуза наелись. А теперь назад не заберёшь.

      Серебро в поясе следовало придержать на крайний случай, Мара на этом настаивала, и Кешка был с ней согласен. Но и самой дрянной собольей шкурки единственная ночь под кровом не стоила. Что же теперь – снова в холод и слякоть, от всех этих ум отнимающих запахов, от жаркого огня в камине, от призрака мягкой постели, почти ставшего реальностью?

      Кешка совсем уже решился расстаться с одной из Мариных монет – в виде исключения… Вспыхнула отрезвляющая мысль: а если не хватит? И он пересилил себя.

      – У нас нет денег. Но мы могли бы отработать ночлег.

      Так говорили герои в книжках, и это помогало. В книжках. В глубине души Кешка ждал, что хозяин рассмеётся и прогонит наглецов взашей. Но Лум оглядел их критическим взглядом.

      – Что ж, парни, вам повезло… Сын у меня руку зашиб. Так что работы невпроворот. Ступайте на кухню. Моя жена скажет вам, что делать.

      В последующие часы Кешка с Блошкой не раз пожалели, что не легли спать под кустом, подложив под голову ветер и укрывшись дождичком. Животы у них подвело, в воображении, как недосягаемый мираж, истекали горячим соком куски заячьего мяса.

      Бочонок с вином весил, наверное, килограммов двести. Вдвоём они с трудом вкатили его наверх по крутому пандусу и приостановились перевести дух.

      – Слушай, – выдохнул Блошка, – тут же злыднева прорва работы. Как они без нас справлялись, а?

      – Эй, ребята! – донеслось из зала. – Давайте скорей! И воды ещё натаскайте, а то кончается…

      К ночи оба наломались так, что с трудом разгибали спины. Даже чувство голода от изнеможения притупилось. Но когда Лумова жена позвала их в жаркую кухню и на столе явились миски с говяжьим супом, свиной грудинкой, овощным рагу, горами румяных, лоснящихся от масла пирожков с печенью, а потом с яблоками, друзья вмиг превратились в две машины-рушилки и не остановились, пока не убрали всё подчистую.

      Заметив, что работники подкармливают своих питомцев, одна из женщин, кажется сестра хозяина, принесла целую миску отонков и налила в блюдечко молока. Чмок молоком побрезговал, а Бумбараш налакался от души и донышко вылизал.

      Как выглядит ракен, по эту сторону Хотими, похоже, никто не знал. Кухаркам стало любопытно, что это за "милый крошка с крылышками". Кешка скормил им байку, испытанную на паломниках:

      – Повстречали мы дорогой скоморохов с балаганом. Была там зверюга заморская – полтергейст называется. Голодная, заморённая, а пузо что твой котёл. Беременная, значит. Разродилась и померла. Детёнка хотели утопить, а я говорю, дайте мне – может, выхожу.

      Маленький ракен, словно зная, что на кону его жизнь, вёл себя совершенным душкой – умильно хлопал глазёнками, тёр лапками нос и даже мясо ел деликатно, по кусочку.

      Женщины растроганно ахали, качали головами. Ни одна не прищурилась