Один в поле… Фантасмагория. Олег Ока

так не записал…

      Эти состояния были присущи ему с детства, он не помнил, когда и как это пришло к нему в первый раз, он тогда здорово испугался, но не сказал матери ни слова; он решил, что будет наказан за это, как было, когда он делал что-то неправильно, хотя и не понимал этого. Так было, когда он стал при матери играть своим маленьким членом, и тот вдруг зашевелился, стал упругим, увеличился, будто ожил, это было интересно и приятно, но мать увидела его, сидящего на скамейке в саду, за этим занятием. Она молча била его по рукам, пока они не онемели, а потом зло, шипящим голосом сказала: – Никогда так не делай! Ты понял – НИКОГДА!

      Он испугался, и ему было больно. Он не понял, почему это плохо, но понял, что его непонимание ни к чему хорошему не приведёт…

      Что-то вторгалось в его голову, чему не было определения, и что не находило аналогий ни в его знаниях о мире, ни в его жизненном опыте. Он молчал, переживая и надеясь, что объяснение придёт со временем. Он знал по прочитанному, что люди во сне, или в бессознательном состоянии часто перемещаются в недоступные наяву места, общаются с людьми умершими, отсутствующими… Но это было не то. Его разум строил конструкции, миры, ему неведомые в жизни, вообще не существующие в реальном мире, и даже в мирах, недоступных нашему знанию, но, возможно, существующих ГДЕ-ТО, МОГУЩИХ существовать. Его миры были придуманными. Не только им самим, это были миры и люди, существующие в книгах и фильмах. Потом нарисованные миры. Потом он понял, что некоторые миры рождены его собственным воображением. Это было неприятно и страшно, уходить в воображаемые миры, которых не было и не могло быть в действительности… Потом он увидел фильм «Матрица» и долго думал, не могут-ли его миры существовать в реальности, придуманной кем-то другим, может быть даже искусственным интеллектом, о котором много воображают всякого страшного в последнее время. Но нет, он уходил в своё собственное воображение, потому что мог управлять своими видениями, подчинять их своему желанию и настроению… Вот только разве ОН САМ не мог быть чьей-то выдумкой? И почему иногда эти состояния возникали неожиданно, в самый неподходящий момент, когда он был чем-то занят, с кем-то разговаривал, что-то делал… Как сейчас, когда он познакомился с этой девчонкой, Ларой? Наказание это, или предостережение?

      – «… Встал и пошел к отцу своему. И когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его. Сын же сказал ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим. А отец сказал рабам своим: принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся. И начали веселиться…»

      Егор много читал, пытаясь найти что-то соответствующее его видениям в книгах классиков, но классики всё попадались какие-то ненормальные, зануды и параноики, думающие и видящие через свою порочную психику.