Аркадий Гайдар без мифов. Борис Камов

история, география, геометрия, пехотные уставы, фортификация, пулеметное дело, тактика, топография, основы артиллерии, военная администрация. На Аркадия обрушилась лавина разнообразнейших сведений.

      После обеда – практика. Это были строевые учения, топографические занятия на местности, езда верхом, упражнения с холодным оружием и каждый день стрельбы: из винтовки, револьверов разных систем и пулеметов «максим», «льюис» и «тонкие».

      Занятия продолжались в общей сложности двенадцать часов. И два часа отводилось на самоподготовку.

      То была программа двухгодичного офицерского пехотного училища, которую будущим красным командирам предлагалось освоить за шесть месяцев. Сложность обучения состояла еще и в том, что курсантов то и дело направляли на боевые операции.

      Возвращались не все.

      Сто восемьдесят смертников

      Аркадий умел и любил учиться. Этим он был обязан Галке. У Голикова был мощный аналитический и систематизирующий ум. А память моментально и навсегда впитывала сведения о минувших войнах, о счастливых и несчастливых судьбах полководцев, о прозе и технологии командирского ремесла.

      На шестнадцатом году жизни судьба высоко возносила Аркадия уже второй раз. Голиков все отчетливее понимал, что Провидение разворачивает его в сторону семейной офицерской профессии. По линии матери, Натальи Аркадьевны Сальковой, все мужчины из поколения в поколение служили в российской армии.

      Это понимание заставляло Аркадия дорожить каждой крупицей знаний, которые можно было получить на курсах. Двадцатого августа 1919 года пришел приказ о досрочном производстве курсантов в командиры. На следующее утро сто восемьдесят слушателей последний раз выстроились на плацу училища. В открытой машине стремительно подъехал нарком по военным и морским делам Украины Николай Ильич Подвойский. Обойдя строй, он вручил каждому выпускнику удостоверение с красной звездой на обложке. Аркадий раскрыл свое. В нем говорилось: «За время учебы тов. А.П. Голиков обнаружил отличные успехи и по своим качествам вполне заслуживает звания красного командира».

      Но сто восемьдесят курсантов, которых полгода учили, в это утро посылали в прорыв рядовыми. Лишь несколько лучших получили командирские должности. Друг Аркадия, Яшка Оксюз, был назначен полуротным. Сам Аркадий – взводным командиром.

      Все понимали: на плацу стоят смертники. Не было сомнения: они проявят стойкость. Но не было сомнения и в другом – через один или два дня их станет заметно меньше. Гайдар позднее вспоминал:

      – Подвойский обратился к нам с речью: «Вы отправляетесь в тяжелые битвы. Многие из вас никогда не вернутся из грядущих боев. Так пусть же в память о тех, кто не вернется, кому предстоит великая честь умереть за Революцию, – тут он выхватил шашку, – оркестр сыграет «Похоронный марш»!

      Оркестр начал играть… «Мурашки бежали по телу, – признавался Аркадий Петрович. – Никому из нас не хотелось умирать. Но этот похоронный марш как бы оторвал нас от страха, и никто уже