Черный кот на рояле. Григорий Башкиров

опера форма регистрации заявления, то есть в журнале учета преступлений. Это когда решение должно быть принято максимум в десять дней.

      – Так точно, Николай Михайлович, есть такие материалы, – бодро рапортует Костя, вскочив с места.

      – Ну и что?

      – После совещания постановления об отказе в возбуждении уголовного дела принесу вам на утверждение.

      – Хорошо! – шеф явно доволен, а Ермолин морщится.

      Костя Васильев вообще-то неплохой парень, только в отличие от нас, остальных, наверно, знает, что ему надо от жизни. Поэтому, на радость руководству, держится особняком. Не «стучит» – это факт, но и душу никому не открывает. Да и линия работы у него тонкая – «перековка недоделков», то есть он занимается профилактикой преступности среди несовершеннолетних.

      Пока мы на него не в обиде, но если Костя вырастет до нашего непосредственного начальника, что вполне вероятно, тогда точно не поздоровится.

      – Птицын!

      – Я!

      – Чего орешь? – Михалыч исподлобья смотрит на Толика.

      – Человек я в прошлом военный, сами знаете, привычка. – При этом Воробей остается сидеть.

      Ему двадцать восемь лет. Он высокий и очень худой. Между тем за сутулыми плечами Птицына почти пять курсов высшего военного училища летчиков, куда он поступил после средней школы, которую окончил в Москве. Четыре года обучения любимой профессии прошли на «отлично». Толя уже представлял себя с лейтенантскими погонами за штурвалом настоящего боевого сверхзвукового истребителя, когда нежданно-негаданно приключилась беда. На очередной плановой медкомиссии у Воробья выявилась неизвестно откуда взявшаяся близорукость. Не согласившись с результатами, попросил провести повторную. Как отличнику ему пошли навстречу. Результат оказался столь же плачевным. О летной работе можно было забыть навсегда. Не представляя себе другой военной службы, Воробей в тот же день написал рапорт об отчислении из училища. Его вызывали к генералу – начальнику училища, предлагали престижную работу в штабе, но Толик был не преклонен: «Если не летать, то и заморачиваться с армией незачем».

      Поначалу он с горя запил, потом, приехав в Ленинград к отцу, познакомился с Ермолиным и по его совету поступил на службу в милицию. Первоначально постовым, а потом, после годичной стажировки без отрыва от «производства», получил первое специальное звание – младший лейтенант милиции. Перевелся в уголовный розыск, где был очень тепло принят. У Воробья оказалось очень много плюсов. Кроме оперативных навыков, которые у него были в крови, еще имелся автомобиль ВАЗ-2101 зеленого цвета, принадлежавший Толиному отцу, на котором Воробей носился, как на самолете, презирая все правила дорожного движения. Учитывая повсеместные трудности с транспортом, авто Птицына играло немаловажную роль в работе.

      Сейчас Воробей – старший лейтенант милиции и старожил отделения. Нет-нет, но при звуке пролетающего в небе реактивного самолета он задирает вверх глаза и задумчиво с тоской смотрит на белый инверсионный след. Небольшая комната Воробья почти доверху заставлена моделями летательных