Шкипер Юша. Зверские истории из зоопарка. Фима Жиганец

и громко окликнул меня:

      – Чего застыл? Тебе что, особое приглашение? За мной – мелкой рысью!

      Я пустился вдогонку и услышал, как за спиной довольно гыкнул Ганиев.

      – Охо-хо, грехи наши тяжкие… – проскрипел шкипер, когда я его наконец догнал.

      – Дядя Толя, а правда, что это вы слониху споили? – спросил я, отдышавшись.

      – Почему слониху? И слона тоже. А тебе кто сказал?

      – Да так, слышал…

      – Понятно. Ты слушать-то слушай, да не все метлой разноси. Хотя тут никакого особого секрета нету. Это, как говорится, грех во спасение…

      Так я узнал еще об одном случае из богатой Юшиной практики. Пару лет назад на наш южный город навалилась неожиданно студеная зима – с метелями, вьюгами, огромными сугробами и диким для нас морозом за минус тридцать. Я ее хорошо помню, поскольку отморозил себе нос и он долго болтался, как слива. Но речь не обо мне. Дело оказалось куда хуже. Как раз в этот год зоопарк приобрел супружескую слоновью пару – Маланью и Потапа, да еще одного маленького слоненка Митюху. Молодых слонов привезли прямо из Индии, ни снегов, ни морозов они, конечно, ведать не ведали. А тут – трубы в слоновнике полопались, девать животных некуда, обогревали, как могли. А как могли? Обогреватели, «буржуйки», одеяла – все это, что мертвому припарки. Вскоре Митюха не выдержал и приказал долго жить. Та же участь ожидала и Маланью с Потапом. Гликман бился в истерике…

      – Тут я и вспомнил про «Полярную сову», – продолжил историю дядя Толя. – Ты за поселок Харп чего-нибудь знаешь?

      Про поселок Харп я не знал ровным счетом ничего.

      – Темнота, – констатировал шкипер. – Поселочек этот находится в Ямало-Ненецком национальном округе. Или, как мы его называли, Немало-Яицком, будь он трижды неладен. Слепили здесь деревушку в шестьдесят первом году, когда тянули «пятьсот веселую» стройку. Была такая, стройка 501, или «мертвая дорога». «Железку» зэка прокладывали в вечной мерзлоте. Рядом с поселком разбили лагерь для ооровцев…

      – Для кого? – не понял я.

      – Особо опасные рецидивисты. Сейчас там колония для «пыжей».

      – Для кого? – снова переспросил я.

      – Ты, блять, как чурка нерусская! Для пожизненно осужденных. Ну, я-то чалился не как бессрочник. У них там есть участки общего и строгого режимов, так вот меня на строгий угораздило залететь. Эта колония в Харпе и называется «Полярная сова». «Дальняк» из «дальняков», натуральный край света и тьмы. У нас говорят: «Дальше солнца не загонят, хреном в землю не воткнут». Насчет хрена – без вопросов. А вот «совушка» – она уж точно дальше солнца. Холодрыга такая, что глаза можно отморозить. И начальнички – зверье. То есть на моей памяти было несколько вменяемых, но это – исключение.

      Когда я понял, что слоникам скоро кирдык придет, вспомнил я про «Полярную сову». В первую же зиму пришлось мне сурово поцапаться там с местным опером. Была у него, как нынче говорят, «манечка»: выбивать из арестантов явки с повинной. Не важно, было там у тебя чего, не было – колись до самой сраки. Кум отчитается, галочку поставит – а там хоть трава не расти. В принципе, зэку-«тяжеловесу»