Дети вечного марта. Книга 2. Вера Евгеньевна Огнева

Что значит выспался – хандру как рукой сняло. Её место заняла весёлая нервозность. Спал себе, спал без малого двадцать лет под боком Его Бледной Светлости. Совсем уже было потерял интерес к жизни, даже домой перестал проситься, а тут случилось. Завтра, впрочем, может случиться ещё почище – потянут на лобное место, так ли вспомнишь покой герцогского замка? Во дворце, конечно, тоже имелись некоторые аспекты: башня, например, или комнатуха в подвале с немыми охранниками. Но ты-то ходил оприч, вне, и краем не задевая нехорошие закоулки. Не оттого ли, что душа обленилась? Ну, бегает герцог, получать свыше инструкции. Тебя непосредственно это не касается. Твоё дело караулы разводить. Ну, свели в каземат пару тройку нарушителей герцогской воли, это про которых ты знал, а неизвестных сколько, – но ведь не тебя. И бабу твою, которая на сегодняшний день постель греет, и пока не надоела, никто не трогает. А надоела: прости, прощай, красотка. До свидания, давай дальше сама.

      У скользкой казематной стены мыслительный процесс вдруг пошёл в два слоя. Воспоминания о замке бежали фоном. На первый план вышла пьяная беседа чистюков, которые устроились на один подвальный этаж выше. И получалось: тут на краю возможной гибели – жизнь, а там, в покое замка – малая смерть.

      – Пошли к клирникам! – опять взревел дурной бас. На что ему резонно, однако, сильно пьяно заметили, что за Клир может вступиться гарнизон.

      – Никогда! – категорично отбрил бас. – Они со страху обгадились. Такой силы чистюков сроду вместе не собиралось. Мы их – одним…

      – Баган не велел до времени высовываться, – перебил кто-то третий.

      – До какого времени? Кто мне то время укажет? Пошли к Багану…

      – Мы только от него, – сказал более трезвый голос. – Лютует господин комендант.

      – Господи-и-и-н! – передразнил бас. – Он такой же господин как я князь Мец. Господин… сука! Загрёб всю власть. Давно бы медведей перерезали. Нет – ховаемся по подвалам, указаний ждём. Сколько их ещё ждать? Я тебя спрашиваю!?

      – Ты сильно-то не ори. К Абагану капитан замкового отряда пришёл с кнехтами. Толковище наверху. Те думают, что это мы девчонку ночью подловили…

      – Ну и подловили, так что? – опять взревел бас. – Пусть докажут.

      – Они доказывать ничего не станут. Услышат тебя, спустятся в подвал и приколят всех к стенам, как бабочек.

      – Да я им…

      – Положи топор! Слышь, своих покрошишь. Налейте ему, чтобы уже вырубился.

      Дальше пошли крики, бульканье, какие-то ещё уговоры и, наконец, громкое падение тела с лавки. Хоть потолок и каменный, а всё равно было слышно, как вырубился упоённый дурной бас. Потом его волокли. Игорь и Сун приникли к стенке. Оконце под самым потолком давало очень мало света, зато много звука, будто за бумажной переборкой сидишь. Игорь с уважением покосился на товарища. Не зря тот помалкивал.

      Беседа наверху возобновилась. Когда угомонился рехнутый бас, разговоры пошли более степенные – о том, о сём. Вспоминали дом, кто помнил, конечно, потасовки, пару раз – нелюдей. Тут