Патрология. Период Древней Церкви. С хрестоматией. Священник Михаил Легеев

[Сын Божий] был и есть Слово, Которое находится во всем» (Вторая апология. Гл. 10. Хрестоматия, с. 370);

      «Истинное Слово, когда Оно пришло, показало, что не все мнения и не все учения хороши, но одни худы, а другие хороши» (Вторая апология. Гл. 9. Хрестоматия, с. 369);

      «Наше учение, очевидно, возвышеннее всякого человеческого учения, потому что явившийся ради нас Христос по всему был Слово, т. е. и по телу, и по Слову, и по душе» (Вторая апология. Гл. 10. Хрестоматия, с. 370);

      «Сократу никто не поверил так, чтобы решился умереть за это учение; напротив, Христу, Которого отчасти познал и Сократ <…> поверили не только философы и ученые, но и ремесленники, и вовсе необразованные <…> потому что все это производит сила неизреченного Отца, а не средства человеческого разума» (Вторая апология. Гл. 10. Хрестоматия, с. 369).

      Христиане, в отличие от язычников, созерцают всецелое Слово, а не какую-либо его «часть», имеют совершенное единение со Христом. Они – подлинные философы, философы в совершенном смысле этого слова – люди, любящие всецелую Истину и обладающие Ею. Ради Церкви, ради христиан, ради христианства Бог сохраняет этот мир.

      «[Христиане] стараются жить согласно не с какою-либо частью посеянного в них Слова, но руководствуясь знанием и созерцанием всего Слова, Которое есть Христос» (Вторая апология. Гл. 8. Хрестоматия, с. 369);

      «Наше учение <…> выше всякой человеческой философии» (Вторая апология. Гл. 15. Хрестоматия, с. 372);

      «Бог ради семени христиан, которое Он признает причиною сохранения мира, и медлит произвести смешение и разрушение вселенной» (Вторая апология. Гл. 7. Хрестоматия, с. 368).

      Но и язычники, – учит св. Иустин, – имеют свою, частичную, несовершенную, меру (или меры – свою для каждого из них) причастности Слову. Это становится возможно благодаря «семенам Слова», всеянным Сыном Божиим по всему миру, – всему тому хорошему, чем обладают язычники, а особенно лучшие из них. Такие люди могут быть названы даже «христианами до Христа». Их гнали и убивали, так же как и ветхозаветных пророков, проповедавших о Христе, как и самого Спасителя, как и христиан – это свидетельство их внутреннего родства с христианами.

      Именно эта причастность приготовляет язычников ко встрече со Христом – благодаря семенам Слова, рассеянным по миру, этот языческий мир, даже сам и не зная того (а по незнанию и противясь тому), идет к Нему.

      «У всех, кажется, есть семена истины: но они не точно выразумели их, – в чем обличаются тем, что они сами себе противоречат» (Первая апология. Гл. 44. Хрестоматия, с. 351);

      «Учение Платоново [не] совершенно различно от Христова, но <…> не во всем с ним сходно, равно как и учение других <…> Ибо всякий из них говорил прекрасно потому именно, что познавал отчасти сродное с посеянным Словом Божиим» (Вторая апология. Гл. 13. Хрестоматия, с. 371);

      «Все те писатели посредством врожденного семени Слова могли видать истину, но темно. Ибо иное дело семя и некоторое подобие чего-либо,