Выстрел. Анатолий Рыбаков

ломиками.

      В складе было тесно, но рабочие ловко маневрировали тележками, сбрасывая тюки, куда им показывал кладовщик Панфилов. За маленьким столиком Юра выписывал накладные.

      Вошел Красавцев, заведующий сбытом, толстяк с опухшим лицом, что то сказал Панфилову и вышел.

      – Представитель деткомиссии, гражданин Навроцкий! – крикнул Панфилов, появляясь в воротах склада.

      Валентин Валентинович оглянулся.

      – Меня кличут… Иду!

      Он отправился в склад и тут же вернулся, весело сообщив Мише:

      – Сейчас будут грузиться!

      Показал грузчикам пустой вагон в тупике:

      – А ну, ребята, подвинем, по чекушке на брата!

      Сказал что то машинисту и сцепщику и направился к пустому вагону, на ходу бросив Мише:

      – Поможем, Миша!

      Мише понравилась его веселая лихость, и он помог грузчикам подтолкнуть вагон к составу.

      Лязгнули буфера, сцепщик накинул сцеп, Валентин Валентинович оттянул дверь вагона, она мягко покатилась на роликах, грузчики установили трап, начали таскать тюки.

      Стоя в вагоне, Валентин Валентинович уверенно распоряжался:

      – Быстро, ребята, шаг назад, два вперед, тюк на тюк, товара как раз на вагон. Плохо уложим – придется перекладывать.

      Он соскочил с вагона и пошел в склад.

      – Накладная готова?

      – Готова, – ответил Юра.

      – Молодец!

      Прижимая книгу линейкой, Юра оторвал и передал ему накладную.

      Валентин Валентинович посмотрел на состав (сцепщик закрывал и опломбировывал вагон), кивнул Юре и Панфилову: «До новых встреч!» – и через боковую дверь вышел на улицу.

      Машинист дал гудок, состав тронулся и вытянулся из ворот фабрики. Миша записал вагон Валентина Валентиновича.

      И как только ворота за ушедшим составом закрылись, в склад вошел инженер Николай Львович Зимин. Был он гладко выбрит, в хорошо отутюженном костюме, держался очень прямо. За глаза его звали «барин»

      – слово в то время уже не оскорбительное, а насмешливое. Оно было незаслуженно и заставляло Николая Львовича держаться еще прямее, говорить еще спокойнее.

      – Где бракованная партия? – спросил он у кладовщика Панфилова.

      – Какая, Николай Львович? – переспросил Панфилов.

      – Для деткомиссии… Я велел Красавцеву ее задержать. Передал он вам мое распоряжение?

      – Правильно, приказали… Так ведь транспорт уже погрузили, не разгружать же было, Николай Львович.

      – Интересно… – недовольно произнес Зимин и удалился.

      Миша хорошо помнил: Красавцев приходил на склад до того , как вагон Валентина Валентиновича погрузили. Красавцев что то сказал Панфилову, и после этого вагон Валентина Валентиновича молниеносно погрузили и отправили. Что же приказал Красавцев? Задержать вагон или, наоборот, побыстрее отправить его?

      – Юра, ты не слыхал, что Красавцев сказал Панфилову? – спросил Миша.

      – Нет.

      – Он велел задержать вагон или, наоборот, отправить?

      – Не знаю.

      –