Долгий путь скомороха. Книга 2. Софья Орех

чернью!

      – Чернью, – усмехнулся одними губами побледневший Ратмир и с прищуром посмотрел на стоявшую перед ним на коленях женщину: – Незачем тебе с чернью дела иметь, женщина. Вот и ступай себе с Богом в свою обитель и посылай за дьяком Разбойного приказа.

      – Никуда я не пойду, пока не услышу твоего согласия, – твёрдо заявила схимница Серафима, не спуская с Ратмира горящего взора.

      – Тогда я пойду отсюда, – пожал плечами скоморох и быстрыми шагами вышел за дверь. Он прошёл во мраке длинного коридора мимо растерявшегося корчмаря и ратника Прохора. Стоявший поодаль старик Никифор кинулся за ним.

      – Что ей нужно от тебя, Ратмир? – возбуждённо спросил старик Никифор, догнав Ратмира у конюшни.

      – Ты же всё слышал, Никифор! – раздражённо ответил тот.

      Никифор пристально посмотрел на своего товарища. Давно он не видел его в таком состоянии. Вернее – никогда ранее.

      – Ты не хочешь помочь этой монашке?

      – Нет!

      – Так и не помогай. Никто тебя не может принудить к этому. Только я не пойму, что это ты так расстроился из-за этого? Ты и раньше отказывал некоторым, но никогда так не переживал, – пожал плечами старик Никифор.

      – Прости, Никифор, что накричал на тебя, – с досадой произнёс Ратмир. – Кому понравится, когда ему спать не дают и за ночь дважды будят почём зря?

      – И то, правда, – согласился старик Никифор. – Тогда как быть-то?! Я таких баб знаю – будет стоять из упрямства на коленях, пока не свалится замертво.

      – А по мне – так пусть стоит, хоть до второго пришествия, – холодно отозвался Ратмир и направился к белевшей в ночном сумраке лестнице, ведшей на сеновал. – Пойдём, Никифор, вот здесь и отоспимся до утра.

      Чей-то жалобный всхлип в ночи заставил их замереть на месте.

      – Кто здесь? – настороженно спросил Никифор, вглядываясь в темневший в дверном проёме женский силуэт.

      – Эт-то я…б-батюшка… – запинаясь и едва сдерживая рыдания, произнесла женщина. Сделав несколько шагов в их сторону, она остановилась.

      Мужчины узнали в ней помощницу схимницы Серафимы.

      – Ну, чего тебе? – недовольно спросил Ратмир, догадываясь, о чём пойдёт речь, и сильно досадуя из-за этого.

      – Д-дочь т-там….т-там моя дочь…Настенька, – не в силах больше сдерживаться, глухо зарыдала женщина и опустилась на колени.

      Ратмир отвернулся, с раздражением простонал и с силой ударил кулаком по ошкуренному деревянному столбу, служившему опорой для сеновала в конюшне. Зафыркали и заржали испуганные звуком удара лошади в своих яслях. Старик Никифор вздрогнул и повторно с удивлением посмотрел на Ратмира.

      – Простите, люди д-добрые, – продолжила рыдать келейница Ефросинья. – Только душа моя и сердце в клочья рвутся, как вспомню кол, торчащий из шеи моей Настюши…

      Ратмиру показалось, что он ослышался, и резко повернулся к женщине:

      – Кол из шеи?!

      – Ох, батюшка! – прошептала обессилевшая от рыданий женщина. –