Законам Мерфи вопреки. Ренат Янышев

я осталась внешне сдержанной и подтвердила, что дам ответ лишь завтра.

      Мы вновь вернулись к обсуждению некоторых нюансов работы с подчинёнными Черкасова. Тут я потребовала в категорической форме, чтобы они заранее объяснили присылаемым ко мне людям о недопустимости применения идиоматических оборотов.

      – Не хочется тратить время на разъяснение основ поведенческой культуры, – пояснила я.

      – Никакого мата не будет, – успокоил меня Константин Эдуардович. – Это я беру на себя. Да, кстати, мой заместитель приготовил для вас дискету на первых десять кандидатов. Возьмёте у Леночки, а с утра позвоните ей и скажете, кого и во сколько вы хотите видеть. Она всё обеспечит. Ещё вопросы есть?

      – Да, хотела спросить, – осведомилась я. – А что располагалось в этом помещении прежде?

      – Бильярдная, – пояснил Миша.

      Больше у меня вопросов не имелось. Так что, высидев для приличия минут пять, я засобиралась домой. Миша с Константином Эдуардовичем, попрощавшись со мной, перешли в другой кабинет. Леночка уже держала наготове конверт с дискетой и при моем появлении молча вручила его. Настала пора покинуть бизнес-центр. Ласточка ждала меня чистая-пречистая. Охранник козырнул при выезде и, выскочив на набережную, я с удовольствием вдавила педаль газа до упора…

      …По дороге я заехала в строительный маркет, чтобы прикупить новый замок. Естественно, пришлось разбираться с продавцом, никак не желавшим понять, что же именно мне нужно. Потом я прошлась по отделам керамики и обоев, приценившись к возможным затратам на ремонт, если я его вдруг затею, и наконец, вернулась на парковку. Однако здесь меня ожидал пренеприятнейший, просто-таки гадкий «сюрприз». Моя ласточка будто съёжилась, уменьшившись в размерах. А, подойдя ближе, я застыла как вкопанная: колеса моей машинки были спущены. Все четыре! В такую засаду я не попадала!

      Летом как-то раз у меня прокололось колесо. Так мне его тут же заменили, стоило руку поднять. Но здесь одной запаской не обойтись. От осознания собственного бессилия я стояла и тихо ругалась, хотя ситуацию это никак не облегчало.

      Завидя мои страдания, особи мужского пола охотно изъявляли желание мне помочь, но стоило им осознать масштабы трагедии, как весь их энтузиазм улетучивался напрочь. Они тут же спешили к своим авто и исчезали в глубине городских кварталов.

      Мой разум никак не хотел выходить из ступора, и я продолжала испепелять гневным взглядом колеса, словно бы это могло их наполнить воздухом. И в этот момент меня окликнул мужской голос с давно забытыми нотками:

      – Привет, Валерка!

      Я резко развернулась на каблуках и не поверила своим глазам:

      – Ротмистр?

      …Боже мой, как он изменился! В его серых глазах не осталось ни грана от прежней весёлости. Крылья носа хищно раздувались, будто вынюхивали опасность. Уголки губ опустились вниз, словно он разучился улыбаться. А виски уже совсем засеребрились, хотя он был старше меня всего на пару лет. Видимо, за эти годы он сполна хлебнул приключений, к которым его постоянно тянуло