Ангел рассвета. Натали Якобсон

он хотел сказать что-то другое, и она это чувствовала. Она сразу улавливала, когда люди неискренни с ней, а в нем уловить мельчайшие колебания настроения почему-то было еще легче, чем в любом другом человеке. – Ты ведь знаешь, что это за болезнь? Ты просто не хочешь меня пугать?

      Он осторожно коснулся ее рукой, будто этим простым жестом можно было все объяснить.

      – Прежде чем ответить я должен понять, способно ли это испугать тебя на самом деле.

      Слова прозвучали загадочно, ей так показалось, по крайней мере. Николь упрямо тряхнула головой.

      – Я не могу есть, – призналась она. – Уже давно. Это тоже из-за болезни?

      Он помедлил с ответом. Размышлял он или просто не хотел признаваться ей?

      – Возможно.

      – Обтекаемый ответ, – прокомментировала она и слегка улыбнулась, но только уголками губ, ее глаза остались задумчивыми, устремленными на тома в черно-золотых переплетах.

      – Ты хочешь знать все, но во многое ли ты отважишься поверить?

      Она посмотрела на него внимательно и долго.

      – Хотелось бы знать все, – наконец призналась она. – Хотелось бы взглянуть в лицо правде.

      – Тогда посмотри в зеркало, – пропищал какой-то тоненький голосок у нее над ухом. Слышал ли Нед? Она не заметила, чтобы он как-то отреагировал, значит, он просто не слышал. Или же эти голоса звучат только внутри ее сознания. Не удивительно, что у человека, который так болен физически, еще вдобавок ко всему и больное воображение. Только вот физически больной она себя почему-то не ощущала. Да, у нее случались припадки, близкие к эпилепсическим, но не было никакой немощи, никакого недомогания, высокой температуры, болей во всем теле или быстрой утомляемости, как это бывает у всех тяжело и неизлечимо больных. Она чувствовала себя прекрасно, пока не начинались припадки, а еще у нее были дурные сны, но не было ни мигрени, ни учащенного сердцебиения, ни давления, ничего, из того, что мешает человеку жить и дышать полной грудью. У нее только была больная кровь. В ее крови будто выли и бунтовали мириады частиц не успокаивающихся демонов.

      – У правды может быть не то лицо, которое ты ожидаешь увидеть.

      Ей почему-то показалось, что выражение Неда нельзя назвать метафорой. Она только удрученно покачала головой.

      – Я сама не знаю, чего я ищу. Ты, вроде бы, научил меня всему и рассказал все обо всем мире и о том, что когда-либо существовало в нем, – она обвела быстрым взглядом всю громадную библиотеку, стеллажи и полки, громоздящиеся друг на друге, столько книг, что их сложно даже просто пересчитать, не то, что прочесть. Нужны миллионы лет, чтобы изучить в полной мере все те сведения, которые в них содержатся, но он, такой юный, растолковал ей все. – Все, – тихо повторила она, будто одно такое короткое слово не может всего этого выразить.

      Звук слетел с ее губ и затих. В библиотеке повисла тишина. Не было больше тихого шелеста страниц и шепота. Наверное, все это ей только показалось. В таком пыльном, загроможденном и тесном помещении, как это, всякое может показаться. Но Нед только покачал головой.

      – Далеко