Сборник 333. Три повести и тридцать три рассказа. Валерий Мит

за что. Не знаю, что она вам там наплела, но оправдываться я не собираюсь.

      Уберите её из моей палаты, да и сами можете пока идти.

      Я вас услышал, мне нужно подумать, несколько позже я сообщу вам своё решение.

      Это подействовало.

      Реальность опять немного отступила.

      Доктор вернулся в исходное состояние, посмотрел на Лизу, сделал шаг в её сторону, взял под локоток и потянул в сторону выхода. Из неё словно разом выпустили пар, она немного поникла, её агрессия куда-то подевалась; подчиняясь доктору, она попятилась от меня….

      Я уже начал думать, что овладел ситуацией, но я ошибался.

      В этой сцене не участвовали ещё два человека, и пока они только готовились проявить себя.

      – Погодите, Эдуард Львович, сначала я хотела бы узнать, что здесь делает эта шлюха? – сказала моя жена, указывая на Машу.

      – Ира, – вмешался я, – как ты можешь так говорить? Мария Ивановна – моя медсестра. В этой клинике она работает уже довольно давно, и встретились мы здесь совершенно случайно.

      – И именно поэтому вы совершенно случайно оказались за столом, мило беседовали, держась за руки, – гневно ответила Ира. – Ты и сейчас её за руки держишь, это что, тоже случайно?

      На это было трудно возразить.

      – Я вижу, Володя, ты опять взялся за старое, – чуть тише и добавляя грустные нотки, продолжала она. – Я начинаю думать, что и эту клинику ты выбрал не случайно. Вы что, сговорились с этой тварью за моей спиной? Как ты мог… всё только-только начало налаживаться, целых семь лет надежд на то, что удастся сохранить нашу семью. А ты взял и в одночасье всё уничтожил. За что ты так ненавидишь меня?

      И она, не в силах сдерживаться, заплакала.

      Иру я утешить не мог. Для этого мне нужно было встать, подойти к ней, обнять и попытаться отвлечь, а затем, вымаливая прощенье, успокоить. В этом случае мне бы пришлось разорвать контакт с Машей, отпустить её руки, но шестое чувство подсказывало мне, что этого делать нельзя.

      Если бы я это сделал, реальность этого мира мгновенно поглотила бы её окончательно, а следом за ней, немногим позже, поглотила бы и меня. Но спастись, и это я тоже почему-то знал, мы могли только вдвоём с Машей.

      Я остался сидеть.

      Ира продолжала плакать.

      Эдуард Львович и Лиза настороженно наблюдали за нами, застыв на месте, готовые в любой момент вступить в игру.

      Маша, до этого момента пребывающая в некоторой задумчивости, вдруг оживилась, пытаясь освободить свои руки, а когда у неё это не вышло, сказала:

      – Володя, отпустите меня, нам запрещены личные контакты с пациентами в стенах этой клиники. Я не могу и не хочу нарушать правила, – отрешённым и каким-то чужим

      голосом продолжала она. – Всё, что было между нами, давно прошло, семь лет – это всё-таки очень долго. И хотя я так и не сумела вас забыть, но теперь я уже ничего не чувствую, всё перегорело.

      – Ирина