Сборник 333. Три повести и тридцать три рассказа. Валерий Мит

ты, Эдмунд? Ты всегда появляешься, когда тебя, в общем-то, и не ждут, а вот когда в тебе остро нуждаются, тебя рядом нет.

      – Это, Маша, не сказка, – ответил я, – такая вот история без конца…

      Закончить свою мысль я не успел. Дверь в мою палату открылась без стука. В неё очень решительно вошли сразу три человека. Возглавлял эту процессию Эдуард Львович, за ним следовала моя жена, замыкала процессию Лиза.

      Это было неожиданно. С женой мы вроде бы простились, у Эдуарда Львовича был выходной. Видимо, после нашего разговора, Лиза начала действовать. Вызвала доктора и вернула мою жену.

      Мы сидели перед ними за столом, и они не могли не заметить, как мы с Машей держим друг друга за руки.

      – Видите, Эдуард Львович, Ирина Анатольевна, – громко, добавляя в свой голос визгливые нотки, сказала Лиза. – Теперь вы убедились? Он уже и к Марии Ивановне

      пристаёт. Видимо, сотрясение действительно не прошло без последствий.

      – Владимир Михайлович, вам нужно успокоиться, – сказал Эдуард Львович. – Мы все здесь не случайно. Лиза, безусловно, ведёт себя неподобающе и позволяет себе слишком много, но в одном она права: к сожалению, с вашим сотрясением не всё так просто. Вернее, не совсем ясно, связано ли маленькое затемнение, обнаруженное при повторном анализе томографии, с вашим сотрясением, быть может, оно никак с ним не связано, а существовало ещё до него.

      – Что за затемнение? – резко спросил я.

      – Как, разве я не сказал? – ответил доктор. – Когда Лиза мне позвонила и стала рассказывать о… впрочем, неважно о чём, я решил срочно приехать, это могло оказаться важным. Мне было необходимо ещё раз проверить результаты вашей томографии. Области мозга, отвечающие за поступки, о которых упоминала Лиза, никак не могли быть связаны с вашим сотрясением. Возможно, поэтому я не сразу заметил это небольшое затемнение. Может быть, и ничего страшного, и это просто дефект аппарата, возможно, что-то ещё чисто техническое, но если это то, чего я опасаюсь больше всего – у нас практически не осталось времени. Нужно срочно делать повторную томографию и, если результаты подтвердятся, готовиться к оперативному вмешательству.

      Я по-прежнему сидел за столом и всё ещё держал за руки Машу.

      Прямо передо мной стояла эта троица. Эдуард Львович с печально-озабоченным лицом, избегающий моего взгляда, глядящий куда-то вбок. Лиза, сложив руки на груди и гордо подняв голову, глядящая поверх моей головы в окно.

      Моя жена с перекошенным от злости лицом, глядящая на Машу. Расположились они тоже интересно, полукольцом, как бы перекрывая мне и Маше все возможные для бегства пути.

      Все молчали, в воздухе повисло напряжённое ожидание.

      Сейчас был мой ход.

      И прежде чем начать действовать, все ждали, что сделаю я. А я просто тянул время, сидел неподвижно, разглядывая их.

      Пауза затягивалась, напряжение росло и требовало немедленного выхода.

      Чтобы слегка разрядить обстановку, я, придав своему голосу, печальные