Русский излом. Роман в трех частях. Алона Китта

стороны проигнорировали…

      – Простите, Лев, право, я не хотел Вас обидеть, -изобразил раскаяние его визави, – Я Громов, Нестор Громов, и это пока все, что я могу о себе сообщить.

      Глава 38

      Попив чаю в обществе нового знакомого, Лева засобирался домой. День обещал быть тяжёлым: он не появился на кафедре – такое с ним случилось впервые в жизни, но, положат руку на сердце, кого это волнует?

      Профессор во время аудиенции специально предупредил, что в подведомств енной ему епархии опаздывать не принято.

      – Самодисциплина – вот главный принцип для молодого ученого, – произнес он напоследок, – Расхлябанность и необязательность – не те качества, которые приведут к научному открытию. Опоздания у нас чреваты. Сам я, например, никогда не опаздываю.

      Профессору легко рассуждать: во-первых, он занимает квартиру в доме при университете, и его дверь видна из окон лаборатории; во-вторых, он не посещает вечеринок, а в-третьих, его жизненные интересы в силу возраста совсем не те, что у его молодых подопечных, да и женат он давно и прочно на почтенной Марии Васильевне.

      Левушка содрогнулся от мысли предстать перед профессором помятым после пьянки, поэтому решил отложить неизбежное до завтра. А сегодня он примет душ, отоспится и вообще приведет себя в порядок.

      Немного мешало то, что Нестор Громов вызвался его проводить, а потом без приглашения ввалился в левино жилище, но, как оказалось, Лева зря расстраивался: Нестор не только не надоедал, а, напротив, навёл в доме порядок, не побрезговал даже помыть полы. Пока Лева отсыпался, Нестор успел сбегать на базар и приготовил незатейливый обед из трёх блюд.

      За едой Левушка невольно посетовал на строгость профессора и собственный страх перед ним, особенно сейчас, когда он не представляет, чем оправдаться за прогул. Нестор не замедлил предложить помощь и научил приятеля, что отвечать завтра, представ пред ясные начальственные очи. Под вечер Громов ушел, пообещав заглянуть как-нибудь ещё.

      Назавтра Лева Баренбойм имел возможность убедиться в необыкновенных способностях нового знакомого к вранью. Версия, озвученная с подачи Нестора, прошла без сучка и задоринки: профессор уже был готов закусить Левой, но неожиданно расслабился и даже посочувствовал милому молодому человеку, недавно приехавшему из Европы и ставшему жертвой местной шпаны.

      А Лева живописал происшедшее с ним, повторяя слово в слово версию, придуманную на ходу Нестором – и как он вышел из дома, и как неизвестный попросил у него закурить, а затем напал внезапно и стал угрожать ножом, и как подоспели другие и били Леву, пока его не выручил дворник.

      Молодой человек просил его извинить и высказывал сожаление о том, что за день его отсутствия на кафедре наука химия ушла далеко вперёд. Профессор поспешил заверить пострадавшего, что химия все ещё топчется на месте, но с его помощью старую науку ждёт прорыв, таким образом Левушку допустили к работе и не докучали чтением моралей.

      С тех пор Лев Баренбойм и Нестор Громов подружились и стали