Марина Цветаева: «Дух – мой вожатый». Елена Лаврова

что русло реки вдруг разлилось на множество рукавов. В сборнике «Вёрсты» появятся песенно-фольклорные, церковно-молитвенные, дерзко-разбойные, библейские мотивы. Прежняя эстетика не исчезает полностью, но качественно меняется. Теперь М. Цветаева начинает тяготеть в поэтическом творчестве к песенно-народной поэтике, образу-символу и архетипу. Это свидетельствует о переносе внимания поэта с внешнего предметного, вещного мира – на внутренний мир, с поверхности вещей – в глубину слова и его смысла. Ещё Волошин замечал у М. Цветаевой многообразие и многогранность её поэтического дара. Позже сама М. Цветаева признается, что в ней – много поэтов. Рассматривать каждый «рукав» этой многоводной реки, каким является поэтическое творчество М. Цветаевой, нет возможности в пределах данной работы. Мы ограничимся общим определением черт эстетики зрелой М. Цветаевой и исследованием общих эстетических законов, которые она выработала для себя.

      3. «Всё – миф…»

      Что касается общих черт эстетики зрелой М. Цветаевой, это, прежде всего, создание новой, по сравнению с детскими и юношескими стихотворениями, системы «…организующих, цементирующих элементов, являющихся носителями единства в многочисленных произведениях поэта, элементы, накладывающие на эти произведения печать поэтической личности». В произведениях М. Цветаевой появляется то, что Р. Якобсон называет «постоянной мифологией поэта». Постоянная мифология поэта складывается из символов и архетипов. Под мифологией поэта здесь понимается некая константная и одновременно варьирующаяся система символов и архетипов, преображённых поэтом, и используемая им в его поэтическом мире. Эта система присуща только данному поэту, и она определяет тембр его поэтического голоса. Ф. Шеллинг говорит по этому поводу, что: «…всякий великий поэт призван превратить в нечто целое отрывшуюся ему часть мира и из его материала создать собственную мифологию».

      Из рассуждений М. Цветаевой о божественной природе поэта, об эзотеричности поэзии, о сотворчестве поэта с высшими силами и сотворчестве поэта и читателя вытекает, что М. Цветаева считает поэзию (вообще искусство) особым унивёрсумом, третьим миром. Одна часть этого мира онтологична, ибо она символизирует земной мир, а другая часть трансцендентна, ибо она символизирует сверхчувственный, духовный мир. Поэзия должна при помощи поэтического слова соединять оба мира, создав качественно новый унивёрсум. Поэзия даёт словесную телесность идеям, и одушевляет тела и стихии, таким образом, поэзия есть мир, в котором соединяются противоположности материального и идеального. Качественно новый унивёрсум (поэтический мир) это то, чего нет в природе. Воплощая и просветляя, поэтическое слово оказывается универсальным средством, содержащим в себе одновременно материальную и духовную природу, но это соединение материального и духовного миров не должно быть механическим. В поэтическом