Бунтарь. За вольную волю!. Юрий Корчевский

Стрелецкого, Казачьего и Иноземного строя. Пушкарский приказ занимался изготовлением пушек, пороха, ядер, обучением пушкарей. И артиллерия московская была на уровне европейской, а то и превосходила её. Иностранные послы отмечали хорошее качество литья пушек и отличную подготовку пушкарей. И количеством пушек Русь превосходила многие государства, уступив лишь к концу века Швеции и Османской империи.

      Холопы, ведомые Михаилом, в лес вошли, начали роптать. И в самом деле – на бранном поле уже выстрелы слышны, звон оружия.

      – Тихо! – оборвал возмущение холопов Михаил. Достанется и нам слава!

      Знали холопы, прекословить нельзя, крут и быстр десятник на расправу. Михаил и сам пока не понимал, почему людей за собой в лес повёл. Послушался голоса, да и всё.

      Впереди небольшая поляна на опушке, да неестественная. Деревья вырублены, на опушке сложены хлыстами, засека получилась, своего рода баррикада в сторону поля боя. А за деревьями пушки царские. Огни в жаровнях горят, пушкари у пушек застыли, готовые открыть огонь. Ждут, когда войско бунтовщиков подтянется. Тогда убийственный фланговый огонь откроют. Хитро задумано! Михаил сразу скомандовал:

      – Руби их, ребята!

      И сам первым на поляну выбежал. Нападения с тыла пушкари не ожидали. В руках банники да запальники. А бунтари крови жаждут, победы. Рубить, колоть мятежники начали. Не менее половины пушкарей вмиг полегли. Михаил сам главного пушкаря застрелил. Остальные пушкари в панике разбежались. Кто в лес, а кто прямо на поле боя. Михаил сначала своих бойцов хотел увести, а потом шальная мысль мелькнула. Пушки к бою готовы, заряжены, зачем бросать? Повернуть их на станинах, подправить прицел, да и пальнуть по царской рати.

      Тяжела пушка, самому не справиться, холопы на помощь пришли, станину жердями довернули. А по вертикали вроде хорошо. Все пушки довернули, Михаил брошенный запальник нашёл, угли в жаровню сунул. Как раскалился железный изогнутый прут, схватил его и к крайней пушке. Поднёс запальник к отверстию, порох на затравочной полке вспыхнул, с некоторой задержкой – в секунду – пушка бабахнула. Михаил посмотрел, куда ядро угодило. Получилось лихо, сам не ожидал, в самую гущу царских стрельцов. Побежал к другой пушке, из неё выстрелил. Холопы, наблюдая за попаданиями, орали восторженно, приплясывали.

      – Дай им жару!

      Неожиданный пушечный удар во фланг привёл к большим потерям. Конечно, что батарея пушек стоит за засекой, знали военачальники царского войска. Но никто предположить в страшном сне не мог, что пушки начнут палить по своим. Во вражеском войске замешательство. Зато стрельцы и ополченцы Болотникова, получив неожиданную и нужную поддержку, ринулись в бой. Царские стрельцы начали отступать, а потом и вовсе побежали, спасая свои жизни. Разгром был полный. Бросились собирать трофеи. А Михаил и его холопы влезли на засеку, размахивали шапками. К ним подбежал Твердила. Отдышавшись, спросил:

      – Кто захватил пушки?

      – Фомин! Неужели не узнаёшь?

      – А палил