Добротолюбие. Избранное для мирян. Сборник

три зла – величайшие и злоначальные, и всякого, сказать просто, зла породители: неведение, самолюбие и ненависть, друг с другом родственно сочетанные и взаимно друг друга поддерживающие. Ибо от неведения Бога – самолюбие, а от этого ненависть в отношении к соестественному. И никто не противоречит тому, что лукавый производит и возбуждает их в нас, научая нас злоупотреблять своими силами: разумом, вожделением и энергией.

      Прп. Антоний Великий. Ведающие Бога исполнены бывают всякими благими помышлениями и, вожделевая небесного, презирают житейское. Но таковые не многим нравятся; так что за это они не только бывают ненавидимы, но и подвергаются поруганию многими из несмысленых. Они готовы терпеть крайнюю бедность, зная, что кажущееся для многих злом для них есть добро. Кто помышляет о небесном, тот верует Богу и знает, что все творения суть дело воли Его, а кто не помышляет о том, тот не верит никогда, что мир есть дело Божие и сотворен для спасения человека.

      Для верующего и желающего нисколько не трудно познать Бога. Если же хочешь зреть Его, смотри на благоустройство всего и промышление о всем, что было и бывает словом Его. И все это для человека.

      Прп. Марк Подвижник. Незнающий истины – и веровать не может истинно. Ибо ведение по естеству предваряет веру.

      Без памятования о Боге знание истинным быть не может. Без первого второе подложно.

      Для жестокосердого не полезно слово тончайшего ведения; ибо без страха такой человек не принимает на себя трудов покаяния.

      Отметаемый кем-либо и ни словом, ни мыслию не вступающий в прю с отметающим, приобрел истинное ведение и являет твердую веру Владыке.

      Борьба плоти и духа

      Прп. Иоанн Кассиан Римлянин. Есть брань в членах наших, как читаем у апостола: плоть похотствует на духа, дух же на плоть: сия же друг другу противятся, да неяже хощете, сия творите (Гал. 5, 17). По промыслительному распоряжению Божию, она внедрилась как бы в самую природу нашу. И можно ли почитать ее иным чем, как не естественною как бы принадлежностью человеческого естества после падения первого человека, если она всем без исключения обща? Надлежит, однако ж, верить, что она имеется в нас по воле Божией, во благо нам, а не во зло, если она всем природна. Она оставлена в нас для возбуждения в нас ревнования о высшем совершенстве.

      Слово «плоть» в сем месте должно принять не в смысле человека, как существа, а в смысле воли плотской, или худых пожеланий: равно и под словом «дух» разуметь надо не какое-либо существо личное, а пожелания души добрые и святые. Такой смысл определил сам же апостол, говоря так: духом ходите, и похоти плотския не совершайте: плоть бо похотствует на духа, и проч. (там же, ст. 16, 17). Так как те и другие пожелания находятся в одном и том же человеке, то и ведется внутри нас непрерывная междоусобная брань. Тогда как похоть плоти, главным образом стремящаяся к греховному, находит удовольствие в одном том, что относится к удовлетворению потребностей настоящей жизни; дух, напротив, весь желает прилепляться к делам духовным,