Серебристое облако. Юрий Петрович Енцов

его плеча. Он машинально оглянулся назад, но нигде никого не увидел. Повертев головой туда-сюда, он снова посмотрел на то место, где увидел сидящего пацана, но там – тоже никого и вообще ничего, кроме заснеженного поля, не просматривалось. Пусто.

      Георгий быстро развернулся и пошел прочь. Он ощутил страшный холод, весь заледенев, словно бы простоял под ивами несколько часов. Со стороны леса раздался далекий вой, то ли собачий, то ли волчий. Горка быстро забрался на гору и, едва отдышавшись, пошел снежной целиной по направлению к дому. Через некоторое время, когда он совсем выбился из сил, показались крыши домов. Потом он вышел на утрамбованную колесами машин снежную дорогу, и катиться стало гораздо легче и спокойнее.

      Увидев светящиеся окна своей квартиры, он почти обрадовался, но тут же вспомнил про братика – его он так и не нашел. Однако младший брат оказался уже дома. Георгий, войдя и поставив лыжи в угол, за занавеску немного поворчал на него:

      – Где ты гулял, я тебя обыскался!

      Вся семья была в сборе. Мама развеселилась, увидев Георгия, налила ему горячего супа. Есть он не очень хотел, но сел к столу и опустошил тарелку. Потом они с братом улеглись спать, брат – на диванчик, а Горка – на свою кровать, мама с папой остались сидеть на кухне.

      Полежав немного и уже засыпая, в какой-то момент Георгий вдруг испугался. Не то чтобы он вспомнил события минувшего вечера. Он у себя дома, тут же родители, брат. Дело совсем в другом. У него возникло странное, никогда не переживаемое прежде, ощущение. Ему показалось, что его тело, которое лежало в постели под одеялом, стало немного чужим. Сердце его билось, как обычно, ровно и спокойно, он чувствовал себя вполне комфортно и удобно. У него ровным счетом ничего не болело. Просто Горке показалось, что между разумом и телом – возник тонюсенький, но явный и ощутимый зазор. И это отчего-то очень пугало. Он не знал, на что жаловаться и просто встал и пошел к родителям в кухню и признался, что ему страшно.

      – Ну, понятно, по оврагам ночью побегал, – сказал отец. Мама потрогала его лоб сначала рукой, потом губами.

      – Я видел место, где волки собаку разорвали, – сообщил Георгий. На самом деле его не очень волновала судьба собачки, но приходилось что-то говорить. Родители ничего не ответили, ему показалось, что они не верят ему, или заняты своим разговором, а он им помешал.

      – А что это за место в овраге, где ивы растут? – спросил Горка. Голос у него звучал как обычно, но при этом казался словно не его голосом. Ему хотелось кричать и плакать. Но есть ли смысл, если даже не можешь объяснить, в чем причина, на что жалуешься?

      – Там когда-то находилась мельница. Давно, до революции, – объяснил отец.

      Что такое мельница, Горка знал. И в школе они это изучали на уроке физики, и папка рассказывал ему, как раньше, в старину, возили зерно на мельницу, мололи, получалась мука.

      Не склонный представлять жизнь в мрачном свете, Горка просто посидел немного с родителями, и, отвлекшись, успокоился, как будто ничего не произошло. И странное