До 25 или «Бисер для R». Алиса Эмьер

¹⁴, но сколько лет нужно, чтобы понять, о чём это он… Эти скучные книги с порицанием человеческой природы дышат гадостями, отталкивающими юный ум и соблазняющими ум дряхлый, где человек гол, мерзок и одинок, и ты отворачиваешься, а правы – вы оба. Я хочу думать о людях лучше… О тебе, о них и о себе тоже…

      – Два кампари оранж и капучино с корицей.

      Ах, да, да, да, я иду, я уже здесь… задуши меня между двух частей переплёта, и я проступлю ядом и кровью на форзаце, в этой паутине запутались и сгинули трое, а ты думаешь, что правду можно скрыть, написав в единственном месте, в которое никто никогда не заглянет – книге. Я – твоя мертворождённая надежда, которую ты смахиваешь, думая, что это просто пепел на алтаре твоих сомнений. Лучше мыть пепельницы и ни о чём не думать, чем просто вглядываться и никогда не жить. Игрушечные страсти. Первая буква, с которой всё началось, стала R, потому, что тебя так назвали, последней станет Я, или я стану последней, потому что мы всегда извращаем свою природу, чтобы быть кем-то ещё, но время решит наши недомолвки и, укутанные в дешёвый переплёт, покинут меня мысли, которых нельзя было иначе отпустить на волю, где, как в зеркале, будет всё иначе, и, всё же, больше похоже на жизнь, чем то, что видишь ты каждый день.

      Выдох – теперь никаких мыслей (ты же понимаешь, что на кампари оранж и кофе осталось всего минуты две, и нужно, ни о чём не думая, сделать им вкусно; на сердитых воду возят, а от плохих мыслей молоко скисает… Тишина! Делаем искусство, которое можно потреблять и даже переварить – кра-со-та!). Мною гордился бы Уорхол.¹⁵

      Пятница-пятница-пятница… – обрывки мелодии и припев…

      Спокойное кафе на нецентральной улице, район прогулок и мягких вечеров с гоготом и пивом, недалеко от берега обмелевшей мечты о счастье – наше заведение на 70 человек, и зал неполон. Я за небольшим ноутбуком справа, в углу, и сегодня у меня выходной, а ребята – трудятся. Нас совсем немного, и вы, кажется, уже знакомы – Я – R, Марсель, Катя и Саша. Точно, остался только он. – Саша достаточно много пьёт, в прошлый раз его уволили за воровство, но ему очень нужна работа… Конечно, бармен. Последний близкий приятель в этой истории. Неясные отношения с родителями, шумные друзья, любит клубы, часто таскается туда после работы. В него влюблена Катя и, кажется, уже взаимно. Он живёт с нами в квартире во второй комнате. Удивительно тихий такой для тусовщика.

      Вечерние краски проникают внутрь – ни занавесок, ни гардин, только витражи и стилизованная улочка внутри – дворик с фонариками, каменным полом, тяжёлым кружевом чугунных столиков и вечерним светом – вспомнили?

      Перебираешь из тысячи вариантов, ищешь, думаешь: а как правильно, где лучше и кто в конечном счёте победит – не знаешь… Смотришь по сторонам, на них, на своих и на врагов, на одноклассников и сокурсников, друзей и сестёр – всё время мечешься: чего-то тут не хватает, доходишь до этого тупика, и вот тебе уже ровно столько, когда «надо было слушать маму»¹⁶, или уже совсем

15

Основатель оп-арта и поп-арта. Икона и один из создателей культуры потребления. Мужик, который, так далеко зашёл, что прикончил искусство.

16

Аллюзия к анекдоту: «Девочка в 8 лет: «Мама знает всё!», в 13: «Мама знает не всё…», в 17: «Мама ничего не знает», в 25: «Надо было маму слушать…»