Своя правда. Константин Сергеевич Минин

мне кажется, рано как-то в гости к ним идти. Может, договоримся встретиться с ними позже, днем, в парке, например.

      – Днем?! В парке?! Слушай, с такими заскоками ты до пенсии целкой останешься.

      – Настя, ну что ты начинаешь!

      – А я не начинаю! Я заканчиваю, регулярно и бурно!

      – Не смейся. Ты думала, что будет, если твоя мама узнает о том, чем ты занимаешься?

      Настя перестала краситься и, глядя через маленькое зеркальце на подругу, серьезным голосом произнесла.

      – Узнает? А откуда она узнает?.. Ты что ли расскажешь?!

      – Почему сразу я? Сама узнает откуда-нибудь.

      – Так, значит, не расскажешь?

      – Нет, конечно!

      – Тогда и не задавай глупых вопросов.

      Настя закатилась своим обычным громоподобным смехом, встала, накинула на плечи ветровку, подошла к двери своей комнаты, открыла ее и крикнула:

      – Ма-ам!

      – Что?

      Раздался удивительно высокий, можно даже сказать, писклявый голос матери.

      – У нас завтра контрольная, можно я к Ленке готовиться пойду, с ночевкой?

      – А Ленины родители не против?

      – Нет. Они сказали, что мы можем готовиться хоть всю ночь.

      – Хорошо. Иди, только телефон не забудь, и позвони мне, когда соберешься ложиться спать.

      – Спасибо, мамочка, ты у меня самая лучшая.

      Настя захлопнула дверь и повернулась к своей подруге.

      – Вот, видишь, как все просто? Теперь осталось тебя отмазать.

      – Не надо меня отмазывать, я не собираюсь никуда идти! Мы сейчас пойдем ко мне и будем готовиться к контрольной.

      – Ты что? Дура что ли! Какая контрольная?!

      – По истории.

      – Ты собираешься пропустить крутую вечеринку из-за какой-то контрольной?

      – Не пойду я ни на какую вечеринку.

      – Ты и вправду дура. Никто тебя там ночевать не заставляет, да и заниматься ничем тебя тоже никто заставлять не будет. Придешь, посидишь, понравится – останешься, не понравится – уйдешь.

      Настя вскочила с места и, впялив в Лену несимметрично накрашенные глаза, тоном, не терпящим возражений, прошипела:

      – Ты что, не понимаешь? Как я одна запрусь, если меня с подругой звали? Если бы ты сразу сказала, что не пойдешь, я бы кого-нибудь другого нашла, а теперь поздно уже отказываться, меня ждут с тобой. То есть нас обеих ждут. Или ты хочешь, чтобы нас залошили?

      – Хорошо, – нехотя согласилась Лена.

      – Давай придем, посидим немного – и сразу домой.

      – Хорошо, хорошо, монашка. Сейчас глаз докрашу и пойдем, а проповеди ты мне и по дороге читать сможешь.

      * Сергей *

      Этажом выше открылась и закрылась дверь, по лестнице бодро забарабанили чьи-то шаги, я передвинулся к краю ступеньки, чтобы не мешать идти тому, кто спускается.

      – Привет, Малой.

      – Привет, Макс.

      – Ты чего здесь сидишь?

      – Да так. Отец приехал.

      – Воспитывает?

      – Не успел. А ты почему такой нарядный?

      – У Михи предки свалили куда-то, он вечеринку организует. И долго ты тут сидеть