Дальний свет. Ксения Михайловна Спынь

проходили невзгоды, вновь всплывал лукавым маяком».

      Она подошла к палатке, положила на прилавок белую личину.

      – Мне нужна другая маска.

      Торговец улыбнулся с хитринкой, в глазах его бегали тревожные искорки.

      – Зачем вам маска? Лучше этой дудочки всё равно не найдёте.

      Она взяла в руки предложенное – белую лёгкую дудочку с аккуратными прорезями и тонким завитым узором. Внутри неё, темнее ночи, будто отливал чёрным металл.

      Она снова посмотрела на торговца: маску тот сразу убрал за прилавок.

      – Скажите, а это не вы первый владели колдовской глиной?

      – Я, – довольно кивнул тот. – Точно я.

      – И где же она сейчас?

      Тот улыбчиво и уклончиво повёл головой:

      – А это уже другая услуга… Впрочем, можете отдать взамен ещё что-нибудь: к примеру, ваш мел или этих чудесных птиц…

      – Ладно, – она отвернулась от хитреца. – Я сама узнаю.

      Там, заметила она, посреди пёстрого балагана золотился фонтан. Струи его взлетали и опадали вниз, осыпая брызгами высокий массивный трон, но место славы пустовало.

      Незримая, она прошла и взобралась на самый верх, где лишь едва брызги касались её рук, и попробовала три такта.

      Толпа смолкла. Они оборачивались с распахнутыми глазами, и ноздри их шевелились, уловив новое, необъяснимое и невольно волнующее. Они сгрудились вокруг фонтана: некоторые щёлкали пастями и тут же припадали к земле, другие смотрели очарованно, готовые по приказу идти хоть на край света… И теперь она видела, что под костюмами и масками скрывается всё одно и то же.

      Крысы. Софи была права.

      Что ж… Она улыбнулась и заиграла свою мелодию. Брызги фонтана наполнились новой силой и устремились вовне могучим потоком. Небо же наверху застили тучи: пусть пойдёт дождь, величайший дождь всех времён и народов. Он очистит это место.

      Могучее и спокойное, ползло ещё солнце-колесо…

      Лаванда открыла глаза: всё это заняло не больше пяти минут. Она приподнялась, взглянула в окно.

      Дальние здания уже скрадывал туман. Тучи сошлись наверху, не оставив просветов, и начинал капать медленный крупный дождь. Она знала, он зарядил надолго.

      Гречаев запер квартиру изнутри, повесил на крючок промокший плащ. От дверей машины до дверей дома – два метра, но ливень припустил такой, что хватило и их.

      Из коридора на него вылетели два маленьких смерча (один с косичками).

      – Папа, папа! А правда, что истории больше не будет?

      – Нуу… Не совсем, – осторожно ответил он.

      – Ураа!

      Оба умчались обратно в комнату.

      «На самом деле, ещё много чего не будет, – мог бы добавить он. – Но неважно: к нам это всё равно не имеет отношения».

      Кое-что начинало беспокоить – отдалённо пока, как бы между прочим. Но, что бы ни случилось, это никогда не коснётся этих двоих, никогда не коснётся Ольги. За это он мог поручиться.

      Ольга, миловидная женщина с