Дежавю. День первый. Алексей Васильевич Олексюк

Основной тон задавали море и камень. Но были сверх того полутона, обертоны…

      Это пьянящее послевкусие волновало кровь и заставляло сладострастно замирать сердце. Никогда ещё Антону не дышалось так легко. Голова посвежела.

      Всё второстепенное, необязательное внезапно ушло; осталось только главное – то, ради чего стоит жить.

      8. На Невском

      Всё-таки Антон перепутал улицы, хоть и сверялся с картой. Он пошёл по Лиговскому вместо Невского. Потом понял, отошёл под балкон от всё ещё моросящего дождя, раскрыл карту, всмотрелся, убрал назад в рюкзак, пошёл боковым проулком. Проулок вывел его на Невский, к закрытому пластиковой плёнкой зданию. Проспект вобрал в себя нового пешехода, направив его в общее течение, а течение повлекло по невиданным доселе гранитным тротуарам, через деревянный туннель под пластиковым пологом, покрывшим реконструируемое здание, через подземные пешеходные переходы, через Аничков мост, мимо витрин, похожих на титры чёрно-белой фильмы, мимо барельефов, балюстрад, бельэтажей, мимо – всё дальше и дальше – ко входу в метро.

      9. Сошествие

      Снизу, из-под земли, тянуло тёплым воздухом, пропитанным запахом стали и резины. Там дышали скрытые механизмы.

      Петербургское метро – самое глубокое в мире. Об этом Антон прочёл в Интернете. Там ещё было написано что-то занимательное… Но, боже-боже, как же долог этот траурный спуск. Как сведущ этот полукруглый свод. Как сосредоточены будничные лица горожан… Ежедневно совершают они сей обряд.

      «А крутенький спуск-то, крутенький», – мелькнуло у Антона в голове, – «с непривычки так и тянет вперёд всем корпусом».

      Но вокруг множество народу, падать особо некуда.

      С непривычки около километра земной тверди над головой щекотали нервы, вызывая прилив неровного, как язычок пламени на сквозняке, возбуждения… Ведь, если вдуматься, около километра…

      Спуск долог. Нетерпеливые молодые сбегают вниз, перескакивая через ступени, перила, менее прытких сограждан.

      Девушка с раскрытой книгой в руках оглянулась на Антона: он слишком пристально всматривался через её узкое плечико, силясь угадать произведение или автора. Неосторожное любопытство провинциала. Антон смущённо отвёл взгляд.

      Долог спуск. Но не бесконечен. Своды раздались ввысь и вширь, открывая деловито-торжественный вестибюль.

      10. «Осторожно, двери закрываются!»

      Неопытному человеку трудней всего понять с какой стороны прибывает нужный ему поезд. Человек долго изучает надписи, пытаясь сообразить. Что-то соображает, но не уверен в своих соображениях и поэтому спрашивает ближнего, чьё лицо кажется наименее озабоченным. В результате выясняется, что «язык до Киева доведёт», «за спрос денег не берут» и «лучше два раза спросить, чем один раз напутать».

      «Да-да, я понял. Спасибо!»

      «Сейчас Горьковская закрыта на реконструкцию, поэтому я и говорю, что две станции, а если считать с Горьковской, тогда вам нужно выходить на третьей».

      «Благодарю».

      «Впрочем,