Подари мне жизнь. Мария Сергеевна Григоренко

3

      Каждый день, просыпаясь рано утром, я торопилась на работу. Быстро делала обход, ставила капельницы больным и направлялась в палату к Волкову. Он единственный в нашей клинике был очень тяжелым. Поначалу, до того, как к нему пришел майор из его части, Андрей пытался двигаться, разминал мышцы, как могла я помогала. Он не терял надежду, но потом…

      Я пришла на работу, Тамара попросила пока не ходить к Волкову, у него был важный посетитель. Решила пройтись по пациентам – лейтенанты, старлеи, к ним я ходила после посещения Андрея. Молодые парни, агрессивные и задиристые. Никто не любил к ним ходить на обходы, они всегда норовили ущипнуть или шлепнуть, порой в открытую давали понять, что бы им хотелось получить вместо лечения. Я говорила старшей медсестре о домогательствах. Мне отвечали: «Раз они лежат в клинике, значит их нужно лечить». Взяв карточки и направившись в палату, морально готовила себя к издевкам, со стороны пациентов. Ничего нового и не произошло.

      Наслушавшись плоских шуточек, хорошо хоть не шлепали, я пригрозила, что добавлю в капельницы слабительное, горе – пациенты успокоились. Закончив обход, направилась к посту, сложив карты, взяла карту Волкова и направилась к нему в палату. Стоило подойти к дверям ближе, как вдруг услышала крик, испугавшись, заскочила в палату и застала Андрея, бьющегося в истерике. В его состоянии это очень плохо. Я бросилась пациенту на помощь. Пыталась уговорить его перестать причинять себе боль, но он не слышал. Побежала на пост старшей медсестры и попросила дать мне успокоительное. Вернувшись назад с санитарами, дождалась, когда они прижмут мужчину к кровати, и только тогда смогла сделать ему укол. Спустя несколько минут Андрей затих и уснул, но часто вздрагивал и стонал во сне. Забеспокоившись, направилась в кабинет Константина Ивановича, лечащего врача.

      – Здравствуйте, доктор, можно? – проговорила я, постучав и войдя.

      – Да, Анечка, что случилось? – проговорил он и, сняв очки, посмотрел внимательно на меня.

      – Доктор, у Андрея Волкова я начала наблюдать стоны во сне и судороги. Как поступить?

      – Я пропишу ему успокоительное и ты поколешь их ему недельку. Сегодня по наблюдай за ним до вечера, а завтра я найду для него другую медсестру.

      Я обиженно посмотрела на врача, но он улыбнулся и проговорил:

      – С такими больными, как Волков, должны работать более опытные сотрудники плюс психологи, чтобы предупредить попытки суицида.

      – Но он не станет…– начала было я, пытаясь защитить своего пациента.

      – Люди в его состоянии не всегда выдерживают новости о том, что они теперь навсегда будут прикованы к инвалидному креслу. Лучше перестраховаться.

      – И нет ни одного шанса?– с надеждой в голосе спросила я.

      – Почему же. Есть. Всегда есть шанс, – ответил врач, надевая очки и возвращаясь к работе.

      – Доктор, – несмело начала я. – Не могли бы вы не забирать у меня Волкова. Обещаю, я буду следить за ним.

      Константин Иванович посмотрел на меня пристально и, улыбнувшись, ответил:

      – Хорошо.