Странник. Александра Бракен

на меня! – запротестовал Джулиан, показывая на окно. – Я не лез не в свое дело. В кои-то веки.

      Человек перевел взгляд темных глаз на Этту, и на этот раз она заставила себя ответить тем же. Уголки его рта снова поползли вверх.

      – Не стану спрашивать, как ты сюда попала, – полагаю, гора рухнувших лесов перед домом, – достаточно красноречивый ответ. Скажи мне, тебе ни на секунду не приходило в голову, что так и шею свернуть недолго?

      Он был столь спокоен и говорил столь уравновешенным голосом, что остальные на его фоне казались маньяками. Сама его величавая и в то же время расслабленная поза будила в ней желание вывести его из равновесия, просто чтобы проверить, сколько ему нужно, чтобы взорваться, где начинается граница его гнева. «Это могло бы пригодиться позднее, – подумала она, – при попытке заставить его проговориться насчет астролябии и места, где Терны ее держат».

      – Знаете, – заявила Этта, – вы заставляете меня жалеть, что этого не случилось.

      Она вытерла липкие ладони об ужасную ночную рубашку, с подозрением встречая теплый смех мужчины и искорки веселья в его голосе. Тот повернулся к лысеющему охраннику, хлопая его по груди тыльной стороной ладони:

      – Говорил я тебе: она – боец? Скажешь, нет?

      – Говорили, – подтвердил охранник. – Сэр, я готов понести полную ответственность за…

      «Сэр», махнув рукой, похлопал стража по плечу:

      – Это я был там и проспал ее побег. Скажи Уинифред – пусть оденет ее и приведет ко мне в спокойном и приличном виде, хорошо?

      – Да, конечно, сэр, – ответил охранник, чуть ли не обмякая от облегчения.

      – Я никуда с вами не пойду, – заявила Этта, делая шаг вперед. – Я даже не знаю, кто вы! По какому праву вы тут мною распоряжаетесь?

      Плечи незнакомца, уже развернувшегося было к двери, окаменели. Он обернулся через плечо, но блики свечей на стеклах очков скрывали выражение его лица. Джулиан кашлянул, пряча то ли смешок, то ли смущение.

      – Мое имя – Генри Хемлок, и ты здесь в моем распоряжении, – проговорил мужчина. – Ты будешь делать то, что я скажу, потому что я твой отец и нам нужно многое обсудить.

      Нассау

      1776

      5

      Буря кончилась к рассвету, явив толику милосердия после ночи, открывшей новые грани слова «бедствие». Николас с Софией плелись по все еще затопленным улицам, следуя вдоль водостока к побережью. Проснувшиеся слуги выходили на балкончики ярко окрашенных двухэтажных деревянных домов – выбить половики и опорожнить ночные вазы, отчего маленький городок стал казаться одним большим ночным горшком. После особенно неудачного плюха, в подробности которого Николас не осмелился вникать, настроение Софии из прокисшего стало просто тухлым.

      Им несколько часов пришлось бегать от хозяина таверны – сукин сын выслал целую банду моряков и «Красных мундиров» – найти кого-нибудь, кто бы ответил за понесенный им ущерб от драки, назначив виновниками именно их, вопреки собственному более чем добровольному участию. Игра в прятки не оставила им